ОТ РЕДАКЦИИ: Чье око?

"Сей чин яко око наше", - написал в 1722 г. царь Петр I, вводя должность прокурора при Сенате, коллегиях и разных ведомствах. "Наше" значит "государево". Монарху нужен был доверенный институт, надзирающий за деятельностью чиновников и помогающий реформировать госслужбу. Позже прокуратура стала представлять в судах государственное обвинение, а в СССР она отвечала за "социалистическую законность", занимаясь вместе с партийными органами "профилактикой преступлений" (например, принудительным лечением от алкоголизма). Сейчас прокуратура формально независима от исполнительной власти, но до реальной независимости ей еще далеко. Вчера представитель правительства в судах Михаил Барщевский предложил избавиться от формальностей и подчинить прокуратуру правительству, как вариант - Минюсту. Чтобы преодолеть бесконтрольность прокуратуры, он предлагает кроме того вывести из нее функцию надзора (передав надзор в систему административной юстиции), а прокуратуре оставить задачу уголовного преследования и обвинения от имени государства.

Включение прокуратуры в структуру правительства облегчило бы последнему жизнь. Например, Кремль не смог бы "убеждать" главу МПС Николая Аксененко подать в отставку с помощью заведенного прокуратурой дела. Премьер был против ухода министра, но ему сказали: прокуратура у нас независимая, пусть расследует, а там посмотрим. Внутриправительственную прокуратуру будет легко использовать в государственно важных делах типа отбора НТВ у Владимира Гусинского. А суды в случае реализации идеи Барщевского никогда не привыкнут к тому, что защита и обвинение у нас теперь состязаются на равных и судье не обязательно на 100% удовлетворять прокурора. Ну как пойдешь против прокурора с Краснопресненской? Да, прокуратура у нас совмещает две трудносовместимые функции - надзор и следствие. Да, по статусу она "болтается" где-то между исполнительной и судебной властью. Как государево око, прокуратура отлично отрабатывает президентские наказы, но не гнушается и "подрабатывать" на стороне. Смысл судебной реформы, в частности, в том, чтобы суды стали независимыми от чиновников и смогли наконец адекватно оценивать их деятельность. Та же проблема и с прокуратурой: она не "слишком", а недостаточно независима. Прокуратуре надо помочь оторваться от исполнительной власти, чтобы она стала оком закона, а не чиновника.