Пустотный центр
В столице нашей Родины открылись сразу две выставки, основным фигурантом которых является Илья Кабаков, которому в этом году исполняется 70 лет. Но ни одну из этих выставок нельзя порекомендовать тем, кто серьезно намерен подробно ознакомиться с творчеством отца-основателя школы московского концептуализма, ставшего к тому же самым знаменитым русским художником на мировой художественной сцене.
Для экспозиции "Избранные места" в зале ГЦСИ в Доме Поленова куратор выставки Виталий Пацуков собрал по частным коллекциям практически весь доступный материал - несколько картин и графические циклы 1960 - 1980-х. Скромность выставки, посвященной 70-летию столь знаменитого художника, объясняется несколькими причинами. Во-первых, свою роль сыграл железный занавес, а также сооружения, выросшие на его месте. По этой причине искусство активно вывозилось в одностороннем направлении. Кроме того, когда в 1988 г. , в самый разгар перестройки, Илья Кабаков выезжал на Запад, ему удалось практически подчистую вывезти все, что находилось в его мастерской. Осталось довольно много вещей у друзей и знакомых - в те баснословные времена художники беспечно раздавали свои шедевры даже людям малознакомым.
Но теперь эти вещицы стали высокоценными предметами - даже малотиражная графика, офортные листы из альбомов Кабакова, ценятся от $10 000, а недавно на "Армори Шоу" в Нью-Йорке довольно большая картина продавалась за $225 000. Можно предположить, что многие владельцы бесценных сокровищ просто побоялись давать их на немузейную выставку. А большая персональная выставка в Третьяковке невозможна, поскольку ее руководство в лице А. И. Морозова концептуализм вообще за искусство не считает, поэтому отказывается "идти на поклон" к Кабакову. Ему самому тоже как-то не с руки набиваться в музей. Хотя у преуспевающего художника, видимо, нашлось бы тысяч 20 - 40 USD на аренду зала - помещения в Государственной Третьяковской галерее снимали и гораздо менее значимые персонажи.
В 1991 г. , уже находясь на Западе, Кабаков предлагал осуществить инсталляцию "Муха с крыльями" ГМИИ им. А. С. Пушкина. Но директор музея Ирина Антонова, по имеющимся сведениям, категорически отвергла саму возможность поместить в абсиду Белого зала огромный портрет Мухи, сопровождаемый бесчисленным количеством текстов, посвященных как раз проблеме соотношения сакрального пространства музея и профанических предметов, относящихся к проблеме современного искусства.
Сейчас уже появилось достаточное количество любителей искусства, готовых спонсировать любую акцию Кабакова в России. Вся интрига юбилея, который празднуется без главного героя, в том, что Илья Кабаков не только принципиально отказывается от выставок на свой исторической родине, но и не появлялся в этих местах с 1988 г. Более того, он так же принципиально отказывается вступать в контакт с российскими журналистами - даже Екатерина Деготь, давняя поклонница Кабакова, так и не смогла взять у него ни одного интервью. Конечно, культовая поп-звезда может позволить себе какое угодно экстравагантное поведение, уподобившись Папе, который объехал весь мир, за исключением России.
Кабаков, растолковывая свое нежелание приехать в Россию, ссылается на травмы, полученные от тоталитарного коллективизма. Здесь не может быть никаких возражений - всякий русский художник имеет на руках индульгенцию, позволяющую ему быть носителем самых безумных экзотических концепций мироздания. Далеко ходить не надо - достаточно вспомнить Александра Иванова или Казимира Малевича. Конечно, Кабаков лучше всех осознал грандиозную катастрофу, постигшую всех нонконформистов советской поры, которые свято верили в манихейскую схему, согласно которой "здесь все отвратительно, грязно и мерзко, а Там - прекрасно, удивительно и светло".
И части великой Тотальной Инсталляции, которые выдающийся художник выстраивает по ведущим музеям мира, материализуют дежурные истории о невыносимых мучениях, излагающиеся в конторах по выдаче видов на жительство. Сделанные с превеликим мастерством, эти опусы в жанре "страданий", право же, выглядели бы в высшей степени неуместно, если их попытаться рассказать не чиновникам иммиграционных ведомств, в каковой роли выступают просвещенная западная публика, худкритики и музейщики, а нам, бывшим соседям по советской коммуналке.
Так что дело не только в том, что материала для Кабакова здесь уже, почитай, и не осталось, поскольку московские риэлторы вот-вот под корень изничтожат великую культуру коммунального бытия - с тараканами, кухонными скандалами и графиком выноса мусорного ведра. И даже не в том, что столь впечатляющие баллады об ужасах советской античности вступают в прямое противоречие с линией на создание положительного образа России на мировой арене. Великий вклад в искусство нашего времени, который сделал Кабаков, - это образ художника-персонажа, от имени которого и говорит автор, скрытый за сложной системой декораций. В настоящий момент такой персонаж реально может существовать только на Западе, в России будет слишком хорошо слышен голос суфлера - т. е. самого Кабакова. Самое забавное, что и фигура критика также встроена внутрь Тотальной Инсталляции, этот критик-персонаж и пишет, по всей видимости, данные строки. Другие критики-персонажи из инсталляции уже воскликнули: "А король-то голый! " Или голосом незабвенного Сейфульмулюкова порекомендовали западным покровителям Кабакова обратить лучше внимание на состояние негритянских трущоб.
Так что Илья Иосифович Кабаков - художник и в самом деле очень тонкий и чувствительный. Если бы он приехал в Москву на празднование своего собственного юбилея, то обнаружил бы, что оказался персонажем чужой инсталляции. В ГЦСИ - расследования об исчезнувшем Кабакове, от которого остались только какие-то невзрачные картинки. Но наиболее впечатляюще выглядит второй проект, осуществленный Ольгой Свибловой. Инсталляцию, составленную в Московском доме фотографии из документальных снимков и видеоработ, можно было бы назвать "Человек, который стал известным и знаменитым". Дверка захлопнулась, и Илья Кабаков попался в ловушку, сам стал завхозом. Тот самый Кабаков, который наравне с "Человеком, улетевшим в картину", "Человеком, который никогда ничего не выбрасывал" и "Бездарным художником" прославил и "Человека, который улетел в космос из своей комнаты".