ДЕМОКРАТИЯ: Геология определит идеологию
Содержимое недр определяет перспективы России в большей степени, чем идеология ее лидеров. Идеология может легко измениться, тогда как геология подобной свободы не предоставляет. Нефти у России много, и этот непреложный геологический факт довольно жестко задает линию поведения для политиков страны.
На долю нефти и газа сейчас приходится примерно 20% всей экономики России и 55% ее экспортной прибыли. Российские запасы нефти составляют около 30% от общемировых, а по объему экспорта нефти Россия идет вровень с Саудовской Аравией. Россия уже сейчас обеспечивает 30% поставок газа в Европу, в будущем значение российских поставок углеводородного сырья только возрастет. Никакой другой сектор национальной экономики не сравнится с данным по уровню международной конкурентоспособности, быстроте роста или прибыльности. Таким образом, Россия рискует превратиться (если уже не превратилась) в "нефтегосударство".
Арест нефтяного магната Михаила Ходорковского дал повод для дискуссий о характере будущего российского устройства. В контексте этих дискуссий черты, сближающие Россию с типичными нефтегосударствами, не менее важны, чем перипетии фракционной борьбы.
Нефтегосударства - это богатые ресурсами страны с неразвитыми общественными институтами, слабым госсектором и высокой степенью концентрации власти и богатства. Для таких стран характерна диспропорция между совокупным богатством государства, основанным на нефти, и массовой бедностью. Типичные примеры - Нигерия и Венесуэла.
Наличие у России солидных нефтяных запасов не новость. Новостью можно считать ту гипертрофированную роль, которую получает в стране нефтяной сектор в результате политических перемен, технологических новаций и событий на мировом энергетическом рынке. В течение 1990-х приватизация и развитие технологии в области геологической разведки и бурения позволили ввести в полноценную эксплуатацию нефтяные месторождения, ранее считавшиеся непродуктивными и неперспективными. Для многих энергетических компаний, обеспокоенных нестабильностью в нефтедобывающих странах Ближнего Востока, Россия оказывается все более привлекательным источником. Несмотря на все политические сложности, эта страна нравится нефтяным компаниям, знающим, как добиться прибыли в условиях слабой защиты прав собственности и политического непостоянства. Дело Ходорковского может на время отпугнуть некоторых инвесторов, но затем геологическая привлекательность России возьмет свое - энергетические компании придут сюда, поскольку не могут позволить себе оставаться в стороне от одной из богатейших в мире кладовых нефти.
Когда поток нефтяных денег наводняет страну с несложившейся системой демократических сдержек и противовесов, страна становится нефтегосударством. Именно благодаря сильной демократии и развитому госсектору на США и Норвегию, в отличие от Нигерии и Венесуэлы, нефть не оказала подобного негативного воздействия. Ни одному нефтегосударству не удалось сделать нефть источником процветания для большинства граждан.
Экономика, базирующаяся в основном на экспорте нефти, неизбежно искажает обменные курсы так, что импорт дешевеет, а экспорт дорожает. Такой искаженный обменный курс делает прочие направления экономики - сельское хозяйство, промышленность, туризм и т. п. - менее конкурентоспособными, рост в этих секторах тормозится. Рост в нефтегосударствах не лечит безработицу. Экспорт нефти дает государству доходы и налоги, но не создает большого количества рабочих мест. Доля нефтегазовой отрасли в экономике России очень велика, но на нее приходится всего порядка 2 млн работников, тогда как общее число трудоспособных россиян составляет 67 млн.
Кроме того, из-за колебаний мировых цен на нефть экономика нефтегосударств постоянно сотрясается болезненными циклами из взлетов и падений. В периоды спада происходят банковские кризисы, государственные бюджеты урезаются. В наибольшей степени от этого страдают беднейшие слои населения, сильно зависящие от правительственных социальных программ. В России подобный сценарий реализовался в 1998 г. , когда падение цен на нефть спровоцировало финансовый кризис. Когда цены на нефть опускаются ниже отметки $20 за баррель, российская экономика становится крайне нестабильной.
Еще одна проблема нефтегосударств - узкая налоговая база: основной доход государства обеспечивается за счет горстки налогоплательщиков. В России более половины налоговых поступлений обеспечиваются десятком крупнейших компаний. Типичным побочным эффектом такой ограниченности становится неподотчетность власти - государство не несет за свои расходы прямой и ясной ответственности перед избирателем.
Политические последствия подобного сценария также весьма плачевны. Ресурсы нефтяной отрасли неизбежно концентрируются в руках нескольких крупных компаний. Их владельцы и управляющие получают таким образом мощнейшие политические рычаги. Это, в свою очередь, способствует развитию коррупции - горстка политиков и регуляторов принимают решения, цена которых для олигархов огромна.
Перечисленные проблемы не удается решить с помощью национализации нефтяной промышленности. Государственные нефтяные компании быстро превращаются в сравнительно независимых игроков на политическим поле, активно влияющих на слабые общественные институты. Но и приватизация в отсутствие мощных и независимых регулирующих и налоговых механизмов оказывается бесполезной: неуправляемые частные монополисты ведут себя столь же хищнически, как и государственные.
Политическая жизнь нефтегосударств определяется жестокой борьбой за контроль и распределение природной ренты. Не случайно нынешний кризис в России связан со спорами о контроле над крупной нефтяной компанией и о политическом использовании ее прибыли.
Но Россия - не Нигерия, она еще не превратилась в классическое нефтегосударство. Речь идет об огромной, сложной стране с высоким уровнем образования и достаточно развитой технологической базой. Российская экономика в известной мере остается диверсифицированной. Построение сильной демократии позволило бы России избежать политических и экономических бед, которые преследуют все страны, зависимые от нефти. Россия все еще продолжает бороться с последствиями своего идеологического прошлого. Хочется верить, что стране удастся также преодолеть и негативное воздействие ее геологического настоящего. (Перевел Александр Сафин. ).
Автор - главный редактор журнала Foreign Policy; статья написана специально для "Ведомостей".