ДЕМОКРАТИЯ: Исторический компромисс

Аксиомой современной политологии считается постулат, что устойчивая политическая демократия возможна в тех странах, где сформировался многочисленный средний класс. Большинство населения, во-первых, удовлетворено своим материальным положением и социальным статусом, а во-вторых, это большинство объединено "национальным консенсусом" одинакового понимания базовых интересов общества. Только при этих условиях работает двухпартийная модель, когда партии (коалиции партий) конкурируют и сменяют друг друга, предоставляя избирателям выбор между личностями и между тактическими ходами в рамках единой стратегии.

Различным крайним течениям слева и справа предоставляется возможность либо маргинализироваться окончательно, либо внести свой вклад в "национальный консенсус" и из внесистемной оппозиции превратиться в часть системы. Именно такой путь прошли, например, зеленые партии в Германии и Северной Европе. Те, кто был не готов к этому, откочевали в антиглобалисты.

То, что Россия все еще не соответствует этой политической модели, как раз и продемонстрировали выборы в Государственную думу 7 декабря 2003 г. Показательно, что ни одна политическая сила в год 10-летия российской демократической Конституции не сочла необходимым активно ссылаться на этот документ как на декларацию о "национальном консенсусе". Единственный политик, который это сделал, - президент В. В. Путин.

Для тех, кто нарастил свой политический вес в ходе выборов, для блока "Родина" и ЛДПР Жириновского, Конституция была скорее объектом и поводом для нападок.

"Единая Россия" вообще избегала идеологических лозунгов, провозглашая себя оплотом стабильности, с чем избиратели в конце концов и согласились. Правые демократические партии попытались предстать перед избирателями фактически в этом же качестве. Но избиратели им не поверили.

Постоянные разговоры шли о том, какую роль в правительстве играли сегодняшние лидеры СПС в 90-е гг. Однако избиратели, видимо, хорошо помнят, что основу власти Ельцина, как и состав правительства Черномырдина, составлял блок хозяйственной номенклатуры, тех самых "красных директоров", государственных чиновников и идейных демократов. И именно в указанном порядке. Да, разумеется, только у демократически настроенных экономистов-рыночников было ясное представление, куда надо двигаться. Но сам путь, выбор конкретных маршрутов, т. е. методов и инструментов проведения реформ, был сделан бывшей советской номенклатурой. И ход реформирования определялся во многом ее реальными интересами. Это можно считать недостатком реформ по-русски. Но только такими и могли быть демократические и рыночные реформы в нашей стране в конце ХХ в. Кстати, такую же роль сыграли российские бюрократы и в конце века XIX.

Однако "национальный консенсус" этот блок сформировать не смог. Общество в России остается фрагментированным. К тому же отдельные составляющие его части не слишком отчетливо осознают свои собственные интересы, точнее - часто меняют оценку того, в чем главный интерес заключается. Так, средний образованный бизнесмен, достигший материального благополучия, зачастую готов поддержать не принципы неприкосновенности частной собственности, а, казалось бы, противоположное - передел ее, если этот передел касается так называемых олигархов и если передел предполагается провести под лозунгом укрепления и мобилизации государства во имя "возрождения великой державы". Такой бизнесмен 7 декабря пошел и проголосовал за блок "Родина". Хотя если бы его убедили, что укреплять страну гораздо эффективнее вложением денег в систему образования и здравоохранения, а не в строительство дамбы к острову Тузла, что пограничный спор с ближайшими родными украинскими людьми менее эффективен, чем совместный бизнес с ними на территории Крыма, то и выбор мог быть совершенно другим.

Так возможна ли демократия в России в настоящих условиях? Множество политологов и в России, и за рубежом убежденно твердят нам: "Нет, невозможна". Одни при этом делают скорбное выражение лица - "Увы вам! ". Другие не скрывают радости - "Так вам и надо! ".

Но такой ответ заведомо ложен. Отказ от демократии, перенос реализации ее принципов на неопределенное будущее - по сути своей капитуляция. Самое глупое, что могут сделать сегодня демократы, это отказаться от активного участия в выборах на всех уровнях. Это тоже был бы выбор - уйти в небытие.

Если отказаться от демократических принципов и процедур политической демократии сегодня, то и завтра они ниоткуда не появятся, т. к. "национальный консенсус" будет сформирован совершенно в иных антидемократических условиях и на антидемократической основе. На это, собственно говоря, и рассчитывают националисты, поборники "особого евразийского пути" для России. В этом они вполне едины с зарубежными противниками России.

России необходима модель политической системы, отвечающей простым критериям: свободная дискуссия об основах возможного "национального консенсуса", постоянное вынесение хода и итогов дискуссии на оценку избирателей в соответствии с четко установленными процедурами в ходе парламентских и президентских выборов, политическая стабильность, предотвращение системных кризисов, внепарламентская борьба в жестко очерченных законом рамках.

Модель схожей ситуации мы можем видеть в историческом опыте ряда европейских соседей, прежде всего в послевоенной Италии (точнее, в Италии 60 - 70-х гг. ХХ в. ).

Набор кризисов в итальянской жизни был таков, что даже нам трудно ему позавидовать: терроризм "черный" и "красный", социальная поляризация, противостояние коммунистов всем другим политическим силам, неустанная профсоюзная забастовочная борьба, оргпреступность на всех этажах власти.

И именно тогда здравомыслящей ответственной частью левых и правых был принят лозунг "исторического компромисса" на основе демократии и европейского выбора Италии.

Понадобилось около двух десятилетий, чтобы итальянское общество ушло от той опасной черты и трансформировалось в сегодняшнюю классическую демократию.

Монополия на власть в Италии в этот период трансформации неизменно принадлежала демо-христианской партии (ХДС) и ее ближайшим союзникам. Это была классическая "партия власти" в российской терминологии. Итальянские еврокоммунисты вели с ней жаркий идейный спор и соперничали за выборные посты на всех уровнях, но демократическая система выборов и личных свобод и собственности граждан не ставилась под сомнение ни той, ни другой стороной. В этом была суть "исторического компромисса". Таким образом обе эти силы заложили основу необходимому "национальному консенсусу". Обе эти силы сошли к сегодняшнему дню с политической арены страны, что стало еще одним свидетельством исторических перемен.

России придется во многом повторить тот же путь. Первое - утвердить общественное согласие в том, что конституционная политическая и юридическая система должна оберегаться и действовать в точном соответствии с буквой основного закона. Второе - сделать над собой интеллектуальное усилие и разобраться, используя методы социологии, в каком же реально обществе мы живем. Только изучив всю структуру социального устройства России, мы сумеем предложить действительно компромиссный общий для российского народа "национальный консенсус".

Третье - последовательная борьба с коррупцией и организованной преступностью. Борьба за соблюдение закона в рамках правового поля, без "чрезвычаек" или "революционных трибуналов".

Рамки сегодняшней Конституции России достаточно ясно очерчивают то первоначальное политическое пространство, в пределах которого такой "исторический компромисс" может быть построен уже сегодня.

Автор - заместитель председателя правления ОАО "РАО "ЕЭС России"