Русский рок станет классикой
Между классикой и массовой культурой нет бездны. Есть стили, играющие роль промежуточного звена. Через них содержание элитарной культуры конспективно передается массовому потребителю. Эти стили имеют и важную социальную функцию – они служат языковой средой и мировоззренческим кодом для молодежи. В конце 60-х – начале 70-х гг. такую роль в русской культуре играли барды. В 80-е гг. их сменил рок с его напряженной социально-философской рефлексией и повышенным по сравнению с иностранными образцами вниманием к тексту. При этом с чисто поэтической точки зрения русская рок-поэзия наследует не только “авторской песне”, но и самому широкому спектру литературных традиций.
В 90-е гг. русский рок, как прежде барды, стал утрачивать свою особую роль. Она распределилась между “актуальным искусством”, некоторыми направлениями поэзии и так называемым новым шансоном, балансирующим на грани рока, авторской песни и театра-кабаре. Сам же рок стремительно входит в фазу канонизации и архивирования. Филологи и музыковеды пишут о нем статьи и монографии, защищают диссертации. Появляются сборники рок-текстов, которые часто выглядят необязательным приложением к дискам и не вполне удовлетворяют своим качеством и репрезентативностью. Возникает потребность в антологии.
Идея антологии “Поэты русского рока” давно вынашивалась группой питерских продюсеров и журналистов при активной поддержке самих рок-поэтов, охотно предоставивших свои тексты с авторской правкой. Одним из инициаторов проекта был Юрий Шевчук. Сейчас его возглавляет Антон Соя совместно со своим партнером по многим проектам Игорем Гудковым. В редколлегию вошли продюсеры Сева Грач (“Зоопарк”, “Разные люди”) и Светлана Лосева (“Ноль”, “Ночные снайперы”, “НОМ”), рок-критики Екатерина Борисова и Андрей Бурлака, написавшие предисловия к каждому тому и краткие биографии авторов.
Первый и второй тома антологии сформированы по географическому принципу и представляют соответственно Петербург и Москву. Неудивительно, что вся первая половина питерского тома (Гребенщиков, Гуницкий и “Дюша” Романов) завязана на репертуар “Аквариума” – ведь эта группа является своего рода символом русского рока. Большая подборка БГ включает стихи об Иннокентии, хиты и нехиты разных лет, включая “Человека из Кемерова”, но не “Старика Козлодоева”. Вторая половина тома представляет тексты песен Максима Леонидова (“Секрет”), Эдмунда Шклярского (“Пикник”) и Александра Васильева (“Сплин”), причем эти подборки в каком-то смысле репрезентативнее, чем у “Аквариума”. Так, в раздел Васильева вошли почти все тексты “Сплина”, известные по концертам, включая песни с еще не вышедших альбомов. Между тем если антология ставит цель поместить рок-поэзию во “взрослый” литературный контекст, то странно выглядит отсутствие в питерском томе песен Озерского и Федорова из репертуара “АукцЫона”. Коэффициент культурной вменяемости этих текстов никак не ниже, чем у БГ, а сравнивать их с песнями “Пикника” или “Сплина” вообще не рекомендуется. Скорее всего, составители просто сочли тексты “АукцЫона”, как и легендарного Майка Науменко, несводимыми к понятию питерской школы и поэтому приберегли их для следующих томов антологии.
Московский том открывается сильной подборкой Петра Мамонова – настоящего большого поэта, о котором один мой друг еще в 1991 г. говорил: “У меня три любимых поэта – Блок, Мамонов и Бродский”. Остальные москвичи несопоставимы с ним в литературном отношении. Но “Воскресение” – мощная культовая группа, стоящая у самых истоков русского рок-движения. Хиты “Воскресения” стали своеобразными эмблемами для “неформальной” молодежи той эпохи. Закономерно, что в сборнике пропорционально представлены их авторы – Константин Никольский и Алексей Романов, знаковые фигуры своего времени. Впрочем, тогда было бы нелишним представить и песни ранней “Машины”. “Новый поворот” или “Кого ты хотел удивить” для своего времени значили не меньше, чем “Музыкант” или “Кто виноват”. Тексты Армена Григоряна, Александра Ф. Скляра и Найка Борзова без музыки читать трудно. Но придется, если мы хотим адекватно представить себе мир московского рока.
В целом первые два тома дают представление о двух главных критериях отбора материала для антологии. Первый критерий – способность текстов функционировать в контексте “настоящей” поэзии и в отрыве от музыки. Из представленных авторов этому критерию соответствует только Мамонов и отчасти Гребенщиков. Но в следующих томах мы, вероятно, увидим тексты “АукцЫона” и Егора Летова, которые могут занять достойное место в любой поэтической антологии XX в. Второй критерий – особый, культовый, знаковый характер некоторых текстов для своего времени. Лучшие песни Никольского, Алексея Романова или отсутствующего в антологии Андрея Макаревича независимо от их литературных достоинств были знаком эпохи и имеют шанс остаться в культуре как что-то вроде фольклора.
Хочется, чтобы в следующих томах эти два принципа выполнялись еще последовательнее. Тогда десятитомник, который к Новому году должен украсить наши библиотеки, получится весьма грамотным. Следующим этапом канонизации русской рок-поэзии должна будет стать большая антология в одном или двух томах с филологическим предисловием и подробными комментариями.