ВОПРОС ДНЯ: Что делать с “Юганскнефтегазом”?

Выждем, пока ситуация прояснится. Тем более сейчас она пошла явно по нелогичному и, может быть, не по запланированному сценарию. Для национализации “Юганска” проще было подождать 14 рабочих дней, чтобы БФГ не смогла заплатить. Вместо этого возникла схема, способная создать проблемы со сделкой “Газпром” – “Роснефть”.

У меня язык не поворачивается предложить что-то иное, кроме как вернуть компанию настоящим хозяевам. Государство же хочет продать часть “Юганска” китайцам, часть – индийцам, как бы легитимизируя операцию. Но затевалась операция, думаю, чтобы государство заполучило всю компанию. Может быть, предпочтительнее так и поступить. А со временем посмотрим, во что госчиновники превратят “Юганск”.

Евгений Ясин, научный руководитель Высшей школы экономики

“Юганскнефтегаз” присоединить к “Транснефти” (можно вместе с активами “Роснефти” и “Зарубежнефти”, а можно обойтись и без них) и сделать национальную, а не государственную компанию, которой пока в стране вообще нет. Но вообще не важно, кому будут принадлежать акции “Юганска”, – главное, чтобы ими занимались грамотные люди, способные отличить нефтяную скважину от газонокосилки.

Евгений Хартуков, профессор МГИМО, директор Центра нефтегазового бизнеса

Пусть работает – чего с ним еще делать? Не вижу особых проблем оставить его в “Роснефти”. Сделке с “Газпромом” мало что грозит, тем более что особой ясности по ней и не было. “Юганск” заметно повышает стоимость “Роснефти”, но не надо забывать, что на нем висят долги, а покупка потребовала средств. Так что в итоге может оказаться, что после покупки “Юганска” стоимость “Роснефти” как раз и будет соответствовать величине, необходимой для обмена на казначейские акции “Газпрома”.

Сергей Ежов, замдиректора Топливно-энергетического независимого института

Вам как ответить – с рациональной точки зрения или с точки зрения тех, кто затеял эту операцию? Если первое – согласен с Грефом: приватизировать, и никаких проблем. Если второе, то ответить не смогу. За операцией стоят люди посерьезнее Богданчикова, у которых своя логика, связанная с узкими бизнес-интересами.

Владимир Милов, президент Института энергетической политики