Жить можно
Вступление в силу закона о монетизации в январе спровоцировало волну протеста в десятках крупных городов. Пенсионеры и ветераны устраивали митинги, пытались перекрывать дороги и блокировать госучреждения. Думской оппозиции даже удалось добиться внесения в повестку пленарного заседания Госдумы вопроса об отставке правительства, за то что оно не справилось с реализацией реформы.
Вчера данные мартовского опроса обнародовал ВЦИОМ. За полтора месяца, по данным этой службы, число россиян, не имеющих претензий ни к закону, ни к его исполнению, выросло с 13% в январе до 24%. Меньше стало и тех, кто считает, что сам закон неплох, но реализация хромает, – 32% против 37%. Похожие результаты и у “Левада-центра”: число тех, кто поддерживает монетизацию, выросло с 33% в январе до 42%. Увеличилось и число считающих, что замена льгот деньгами приведет “к улучшению материального положения самых обездоленных”, – с 18% до 24%. А доля уверенных в том, что реформа ухудшит их материальное положение, упала с 59% до 48%.
61% опрошенных ФОМ респондентов в январе говорили, что им приходилось слышать отрицательные мнения о монетизации. В марте таких, по данным опроса, было уже 46%. При этом положительно относятся к монетизации 34% опрошенных ФОМ, отрицательно – 44%.
“Ощущение апокалипсиса, пугавшее россиян в январе, продлилось примерно месяц, потом исчезло, а сейчас тема монетизации переходит в разряд обыденных, люди привыкают”, – констатирует гендиректор ВЦИОМ Валерий Федоров. Он напоминает, что правительство демонстрировало готовность корректировать свои действия, премьер Михаил Фрадков и министры “каялись” перед Госдумой за ошибки и просчеты, а президент Владимир Путин постоянно пенял кабинету, требовал улучшить работу, все это активно освещалось телевидением. Одновременно были увеличены выплаты многим категориям льготников, активно велась разъяснительная работа. “Все это вместе дало успокоительный эффект, но говорить, что негативные эмоции рассосались, было бы несерьезно”, – резюмирует социолог.
Помог также и рост реальных доходов населения, считает директор Института социальной политики Высшей школы экономики Сергей Смирнов. “Несмотря на все претензии к реформе, нельзя отрицать, что с учетом внешнеэкономической конъюнктуры – продолжающегося роста цен на нефть, например, – момент [для нее] был выбран оптимально”, – говорит эксперт.
Однако в ряде регионов все еще не решены вопросы с проездом льготников на пригородном транспорте, очереди инвалидов на переосвидетельствование расписаны чуть ли не до осени, явно мало денег выделено на санаторно-курортное лечение льготников, есть множество других проблем, напоминает научный руководитель Центра социальных исследований и инноваций Евгений Гонтмахер. Он предрекает, что страну ждет “новая волна протеста, хоть и в ослабленном виде”. К середине апреля, когда пенсионеры в массе соберутся ехать на дачи, возмущение неизбежно, соглашается Смирнов.
“Хотя россияне свыкаются с реформой, недовольство ею в долгосрочной перспективе сохраняется”, – считает Гонтмахер. Многие из тех, кто сейчас уже не высказывает претензий к ней, по его мнению, категорически против того, чтобы начинать новые социальные реформы – здравоохранения или образования.
“Долгое эхо” монетизации сохраняется, соглашается Федоров. Оно наслаивается на особенность восприятия россиянами любых изменений: после реформ 1990-х гг. примерно 2/3 населения, по данным Федорова, оценивают любые реформы как “движение к худшему”, принимая их в штыки еще до появления реальных последствий.