Фандорино горе
Поклонникам Михалкова новое кино по Акунину – то, что доктор прописал. В “Статском советнике”, снятом под Никиту Сергеевича и под его пристальным руководством, тренированная михалковская актерская виртуозность вытворяет кульбиты высшей категории. Он играет ослепительно и жарко, шпарит, как полуденное южное солнце. Правда, не все любят погорячее, есть и такие, у некоторых на солнце аллергия. Некоторых, как говорится, просим не беспокоиться.
Михалков в роли князя Пожарского блистательно ерничает, вдохновенно фиглярничает, лихо пляшет под дулом пистолета, томно туманит взор слезой, коварно таится, дико орет, кокетливо вваливается в шубе в женскую баню, отечески поучает террористку и еще делает много всего и так, что на описание не жалко и ста абзацев. Но придется пожадничать, в фильме Михалкова много, но он там не единственный, а только самый главный. И актерским своим мастерством стреляет не по воробьям, а метит в большую нравственно-дидактическую цель.
Сюжет акунинского романа претерпел не много изменений, фильм оказался добротной до некоторой занудливости экранизацией с невыносимо банальным музыкальным сопровождением (композитор Энри Лолашвили) и яркой красочной картинкой. Вот только роль князя Пожарского выросла от малой сюжетообразующей до самой значительной.
Если в романе главному герою статскому советнику Эрасту Петровичу Фандорину противостоит бомбист-террорист Грин, то в фильме противник статского советника с седыми висками – чиновник высочайшего ранга Пожарский, присланный из Петербурга в Москву на поимку боевой группы. От такой переакцентировки кино получилось не про ужасы террора, а про ужасы-ужасы злоупотребления служебным положением в личных карьерных целях. Что, возможно, и правильно, и не теракты для России погибель, а мерзавцы из высших эшелонов власти. Михалкову, лично скорректировавшему сценарий, виднее.
Олегу Меньшикову в роли Фандорина и Константину Хабенскому, играющему Грина, рядом с Михалковым – Пожарским делать нечего. Меньшикову, конечно, труднее, он вынужден часто и долго находиться в кадре вместе с художественным руководителем, сохраняя фирменное фандоринское спокойствие. Что видимо причиняет замечательному актеру, тоже виртуозу лицевой мимики, невероятные профессиональное страдания, но мученическая сдержанность как раз и помогает правильно вылепить сложный для исполнения идеальный образ. Если бы режиссер Филипп Янковский дал Фандорину еще хоть пару сцен, где можно было бы проявить ловкость, смелость и выдающуюся физподготовку, то было бы хорошо. А так все же не совсем. Что до Хабенского, которому тоже приходится играть эмоционально заторможенного, то он актер, конечно, очень хороший, но такой востребованный, что как-то приелся.
Зато отлично вписываются в михалковскую картину Федор Бондарчук и Михаил Ефремов. Играют они жандармских начальников – тупого и еще тупее, шуткуют от души, но поскромнее главного, чином пониже.
Дамы в фильме все хороши, как им и положено быть. Мария Миронова в роли Жюли обворожительна. Оксана Фандера сдержанна и напряжена, так и нужно было играть террористку. А взбалмошная подруга Фандорина Эсфирь, один из самых симпатичных акунинских женских персонажей, удалась Эмилии Спивак. Но все они второстепенные персонажи, в больших мужских играх не до женщин.
Единственный, кто мог бы составить Михалкову опасную актерскую конкуренцию, так это лицедей из лицедеев Олег Табаков, но ему в фильме разгуляться не позволили – срезали эффектнейшую роль московского градоначальника до пары скромных сцен.
И последняя жертва Михалкова – Акунин. Роман его все же авантюрно-детективный и развлекательный, хотя и не без скромных и трезвых размышлений о судьбе России и природе революционного террора. Но явно не “Бесы” Достоевского.
И когда в фильме Фандорин уличает Пожарского в бесовщине, то сомнений, в какие высоты метил Михалков, не остается. В малых дозах морализм в массовой культуре показан. Но тут не малые дозы. Если уж всерьез о судьбе России, то неча в шубе в женскую баню вваливаться. Но, с другой стороны, если подумать, все это уж очень по-русски. Как жить, учит в фильме мерзавец – больше некому. А человек, этого мерзавца сыгравший, убеждает автора переписать финал романа, и порядочный и умный Фандорин не отказывается от высокой должности (так в книге), а соглашается служить прогнившей и омерзительной ему власти, потому что, по-михалковски, власть и есть родина.