Печаль мыловаров
Факт, что эта выставка Александра Виноградова и Владимира Дубосарского так и не получила названия, кажется концептуально важным, знаменательным и даже, не будем бояться пафоса, пророческим. Известно, что как вещь назовешь, такой она и будет. Если у чего-то имени нет, то можно считать, что это что-то и не существует вовсе.
То есть как материальные объекты несколько крупногабаритных принципиально небрежно писанных картин с девушками, букетом, мотоциклистами и дорогой в даль провисят на галерейных стенах до 20 мая. Но по-настоящему они конечно не картины, а пустота. Так же как является пустотой, а не кино ежевечернее многосерийное телевизионное мыло, позволяющее коротать быстротекущую жизнь еще быстрее.
Ничего обидного для художников в этом утверждении нет – они давно и осознанно поставили на поток производство больших картин неизменно позитивного содержания. И на этом пути добились публичного признания, венцом которого можно считать помещение картины Дубосарского и Виноградова в постоянную экспозицию крупнейшего мирового музея современного искусства – Центра Жоржа Помпиду в Париже. Кроме этого дуэт регулярно представляет отечественный contemporary art на различных международных форумах, например, на биеннале в Венеции и Валенсии. Без плодовитых художников не обходится ни одна крупная московская выставка. Их картины ценятся на внутреннем рынке все дороже и дороже и даже были проданы за пятизначную долларовую цену. Если это не слава, то уже известность или прочная небезызвестность.
Правда, этим успехом Дубосарский и Виноградов обязаны картинам содержательным. Про которые легко рассказывать, что, рисуя легкой кистью Энди Уорхола, Шварценеггера или группу Beatles в Москве на фоне храма Христа Спасителя и университетской высотки, художники обыгрывают стереотипы массового сознания и сотворяют нашу версию поп-арта. Или продолжают отечественный соц-арт в новой, совершенно незлобивой версии. Тут даже допустима необременительная искусствоведческая дискуссия.
Но кроме содержательных и псевдосодержательных художническая пара нарисовала массу совершенно бессмысленных картин. Вроде серии, составившей пару лет назад выставку Swets Girls, – много конфетных красоток в лугах. У каждой картины названия не было, но выставка все же имела имя.
Тут стоит напомнить, что все картины Дубосарского и Виноградова – и со смыслом, и безбашенные – всегда были отрадно мажорными, а иногда просто очень смешными. За это художники, приятные во всех отношениях, всегда были любимы художественным и околохудожественным сообществом.
Но на этот раз, на безымянной выставке, не обнаружено было ничего веселого. Гламурного вида роковая красавица на фоне ночного города, вереница мотоциклистов под косым дождем, спортсменка под водой и букет на фоне пейзажа с летающими тарелками – загадочно романтические произведения, почти грустные. Такими томительно печальными бывают все те же телевизионные сериалы – экранизации популярной задушевной женской прозы с обязательным, но не сразу наступающим счастливым финалом в облагороженных евроремонтом интерьерах.
Откуда вдруг эта неожиданная печаль и настораживающий отказ назвать выставку. Возможно, сказывается кризис сорокалетнего возраста, к которому художники еще не привыкли. Или просто творческий кризис – полтора десятилетия производства картин могут и утомить. Но, возможно, все гораздо серьезнее. Виноградов и Дубосарский своим легким творчеством знаменуют новый возврат к традиционной картине, которую давно записали в покойницы. Но теперь они поняли, что реанимация живописи невозможна.
Казимир Малевич поставил в конце великого векового живописного пути черную квадратную точку. Александр Виноградов и Владимир Дубосарский предчувствуют, что их живописная пустота тоже исчерпывается. Так что, почему-то кажется, они готовятся к молчанию и на следующей выставке покажут какое-нибудь программное финальное произведение – желтый круг или огромный глянцевый чупа-чупс.