Йон Фредрик Баксаас, президент и гендиректор Telenor
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ – Один из самых давних и крупных зарубежных инвесторов на российском рынке телекоммуникаций, норвежский концерн Telenor, ныне грозит продать свой главный российский актив – блокпакет “ВымпелКома”, второго по числу абонентов оператора сотовой связи в России. Это может случиться, если в корпоративной войне акционеров сотовой компании одержит верх “Альфа-групп”. Накануне годового собрания акционеров “ВымпелКома” президент и гендиректор Telenor Йон Фредрик Баксаас рассказал “Ведомостям” о предыстории прихода норвежской компании в Россию, ее стратегических целях и о том, что она собирается делать с “ВымпелКомом”.
– Telenor работает в России с 1992 г. Как было принято решение о выходе в нашу страну? Не разочаровались ли вы в этом решении?
– В начале 90-х гг. мы задумались о выходе на новые рынки, поскольку верили, что являемся экспертами в мобильной индустрии и можем поучаствовать в развитии рынков других государств. Мы увидели, что многие страны либерализуют телекоммуникационные рынки и готовы выдавать сразу несколько GSM-лицензий. И мы решили, что для Telenor было бы неплохо занять там нишу. Первым делом мы пришли в Центральную Европу – Германию, Чехию, Венгрию. А потом заметили, что и в Восточной Европе происходят позитивные политические изменения, и стали интересоваться местными рынками. С тех пор мы серьезно расширили территориальный охват – сейчас Telenor присутствует в 12 странах.
В 1992 г. мы начали работать в России, на Кольском полуострове – организовали радиосвязь между севером Норвегии и Мурманском на базе норвежской инфраструктуры. Чуть позже мы подключились к проекту создания компании “Северо-Западный GSM” в Петербурге, потом стали совладельцами калининградского GSM-оператора “Экстел” и “Ставтелесота” на Ставрополье. Основой для всех этих шагов служила наша твердая уверенность в том, что спрос на современные коммуникации будет быстро расти.
На Украину мы пришли в 1997 г., когда “Киевстар” получил первую GSM-лицензию. Работать компания начала спустя год. И в Россию, и на Украину мы приходили, плохо представляя себе специфику стран и руководствуясь лишь верой в то, что наш бизнес окажется успешным.
В итоге рост рынка даже превзошел наши ожидания. Общая стоимость наших активов в России превысила $2 млрд – это 15% от общей стоимости Telenor. Сейчас мы крупнейший иностранный инвестор на российском рынке телекоммуникаций, а Россия стала для Telenor крупнейшим зарубежным рынком и страной основных интересов для наших акционеров.
– Два основных актива Telenor в России – пакеты акций “ВымпелКома” и Golden Telecom (GT). Не планируете ли вы расширить свое присутствие, может быть, с помощью каких-то новых приобретений?
– Международные амбиции Telenor связаны с рынком мобильной связи. И в России мы тоже концентрируемся на мобильной связи. Но это не значит, что никаких других вариантов мы не рассматриваем. Мы готовы оценивать разные предложения по мере развития рынка.
– В 1993 г. Telenor стал одним из учредителей “Северо-Западного GSM”, получив 12,7% акций этого оператора. Но в 2001 г., как раз накануне создания на базе этой компании общенационального оператора “МегаФон”, вы продали свою долю шведской Telia и финской Sonera, выручив на этой сделке около $40 млн. Почему вы решили выйти из проекта?
– Telenor предпочитает выступать в роли основного стратегического и отраслевого партнера. А в “Северо-Западном GSM” партнеров было несколько, причем все из Скандинавии. В 1997 г., когда у нас появилась возможность стать совладельцем “ВымпелКома”, мы сосредоточились на том, чтобы стать единственным стратегическим партнером этого оператора. Так что продажа акций “Северо-Западного GSM” стала для нас естественным шагом. Ведь в “МегаФоне” мы стали бы всего лишь одним акционером из многих.
– Прошлой осенью я встречался с Джеффри Гальмондом, называющим себя владельцем почти 40% акций “МегаФона”...
– Знакомое имя для Telenor...
– ...и он рассказывал, что Telia вынудила Telenor выйти из проекта.
– Может быть, у него сложилось такое впечатление. Но дело было в “ВымпелКоме”. Мы подумали, что лучше вложить свои знания и опыт в “ВымпелКом”, чем тратить их на раскрутку нового проекта. И оказались правы.
– Telenor уже несколько месяцев ведет корпоративную войну с другим крупнейшим совладельцем “ВымпелКома” – “Альфа-групп”. Яблоком раздора оказалась предполагаемая покупка российским оператором “Украинских радиосистем” (УРС) за $200 млн.
– Мы с самого начала придерживались мнения, что финансовые параметры предложенной акционерам сделки не выдерживают критики. И за все время, что эта сделка обсуждается, параметры так и не изменились.
– Недавно менеджмент “ВымпелКома” выступил с идеей привлечь к покупке УРС независимый частный фонд, который владел бы украинским оператором в интересах “ВымпелКома”. Как вы относитесь к этому варианту?
– Если такой инвестор появится, он, конечно, сможет делать все, что захочет. Но наше мнение – если эта сделка совершается для “ВымпелКома”, ее следует оценивать исходя из наших критериев.
– Telenor неоднократно заявлял, что его стратегия – либо добиваться контроля над зависимыми компаниями, либо продавать доли в них. В то же время в мае Telenor попросил российскую антимонопольную службу разрешить ему увеличить свой пакет в “ВымпелКоме” всего лишь до 45% голосующих акций. Выходит, в “ВымпелКоме” вам контроль не нужен?
– Соглашение акционеров “ВымпелКома” предусматривает, что, если кто-то из них переходит границу в 45%, он должен предложить всем прочим акционерам выкупить их доли. Поэтому 45% акций для нас вполне подходящий пакет. Почти сразу после того, как мы обратились за разрешением, такой же шаг сделала и “Альфа”: она попросила разрешения увеличить свою долю в “ВымпелКоме” до 60%. Таким образом они продемонстрировали свои истинные намерения, теперь картина стала совершенно ясной.
– Но, даже получив 45% акций, Telenor не сможет включить показатели “ВымпелКома” в собственную консолидированную отчетность, как он включает, например, показатели “Киевстара”. Вас это устраивает?
– Это первый шаг с нашей стороны. Мы решили, что на первых порах вполне можем ограничиться долей в 45%.
– За этим шагом может последовать второй?
– Telenor является долгосрочным инвестором на российском телекоммуникационном рынке. Мы не торопимся увеличивать свой пакет, но хотели бы упрочить позиции “ВымпелКома”. С тех пор как Telenor оказывает “ВымпелКому” поддержку, “ВымпелКом” непрестанно расширяет свою долю на рынке. Мы поддержали оператора и тогда, когда к нему предъявлял претензии регулятор, и позже, когда ему предъявили налоговые претензии. Не стоит забывать, что Telenor активно поддерживал “ВымпелКом” в этих и многих других ситуациях, и “ВымпелКом” выигрывал благодаря этой поддержке. Не говорю, что мы единственные помогали компании, но наша помощь была ощутимой. Кроме того, во многих случаях мы выступали в роли гаранта во взаимоотношениях “ВымпелКома” с инвесторами. Не лишним будет упомянуть и то, что мы не оставили “ВымпелКом” в кризисный 1998 год, когда все инвесторы бросились вон из России.
– Если “Альфа” вдруг решит продать свой пакет “ВымпелКома” [в размере 32,9% голосующих акций], Telenor готов его купить? И по какой цене?
– Если подобная ситуация возникнет, мы будем ее обсуждать, основываясь на конкретных фактах, а не на домыслах.
– В недавнем письме к миноритарным акционерам “ВымпелКома” вы отметили, что, если “Альфа” получит большинство мест в совете директоров компании, Telenor может задуматься о выходе из нее. Вы всерьез рассматриваете такую возможность или это просто угроза?
– Напрямую на этот вопрос я не отвечу. Если такая ситуация возникнет, мы станем ее изучать. Но пока она не возникла, все разговоры на эту тему будут пустыми спекуляциями.
Наша цель – сохранить баланс сил в корпоративном управлении “ВымпелКома”. Нас встревожило, когда “Альфа” высказала намерение изменить устав оператора (и отменить норму, предусматривающую, что для одобрения покупки других компаний “за” должно быть подано 80% голосов в совете директоров. – “Ведомости”). Если бы ей это удалось, возникла бы новая для нас ситуация. Но впоследствии “Альфа” заявила, что не собирается вносить изменения в устав. И это очень хорошо, это можно только приветствовать.
– Но если “Альфа” получит пять мест из девяти в совете директоров “ВымпелКома”, это, наверное, тоже будет новая ситуация? Вам придется заключать новое акционерное соглашение – ведь действующее предусматривает, что каждый из совладельцев выдвигает лишь по четыре кандидата в совет, а девятого оба выдвигают совместно?
– Не обязательно. Все зависит от переговоров между сторонами.
– Не позволив “ВымпелКому” купить УРС, вы заявили, что готовы обсуждать с “Альфой” условия объединения “ВымпелКома” с “Киевстаром”. При этом вы требуете контроля в объединенном операторе. Думаете, “Альфа” согласится на такое условие?
– Я видел комментарии, которые “Альфа” давала по этому поводу в газетах. Я не готов обсуждать сейчас эту ситуацию. Можно строить разные сценарии, обсуждать их, делать какие-то выводы, но стоит начать что-то комментировать, как пространство для маневра тут же сужается.
Если условия объединения двух компаний окажутся приемлемыми для Telenor и его акционеров, то мы будем всерьез их рассматривать. Мы считаем, что у “Киевстара” очень хорошие конкурентные позиции на Украине, он практически догнал своего главного соперника и очень успешно пользуется преимуществами синергии с другими дочерними компаниями Telenor, действующими на развивающихся рынках. Один пример: когда в марте этого года Telenor пришел в Пакистан, мы заключили с поставщиками оборудования новое соглашение, предусматривающее существенное снижение цен. Теперь все наши компании, включая и “Киевстар”, в полной мере пользуются возможностью закупать оборудование дешевле, благодаря Telenor они могут экономить на масштабе. Практически все компании, подконтрольные Telenor, успешно выдерживают конкуренцию на местных рынках.
– Некоторые эксперты считают, что действия “Альфы” в “ВымпелКоме” – не что иное, как попытка выторговать более выгодные условия обмена ее российских активов на долю в самом Telenor. Что вы об этом думаете?
– Подобные спекуляции мы неоднократно слышали, но мы спекуляции не комментируем.
– Вы упомянули, что Telenor интересуется преимущественно сотовым бизнесом. Но помимо “ВымпелКома” и “Киевстара” у вас есть крупный пакет акций оператора фиксированной связи – Golden Telecom...
– Пакет в GT нам достался в результате присоединения к этой компании подконтрольных нам операторов “Коминком” и “Комбеллга”. Мы сочли, что будет правильным согласиться на вхождение этих альтернативных операторов в более крупный операторский холдинг, и решили объединить усилия с GT. Благодаря этой сделке дела у GT пошли очень хорошо.
На зрелых рынках, где проникновение сотовой связи достигло высокого уровня, корпоративные клиенты заинтересованы в совмещении услуг фиксированных и мобильных сетей – им нужны одновременно и широкополосные, и мобильные решения. Такова ситуация и в Москве, поэтому мы рассматриваем GT как интересный для нас актив.
– “Альфа” является вашим крупнейшим партнером и в GT. Не отражается ли ваш конфликт, порожденный ситуацией в “ВымпелКоме”, и на этой компании?
– На операционном уровне – я бы сказал, нет. И это касается всех компаний, в которых мы являемся партнерами с “Альфой”. Наши споры во многом носят субъективный характер.
– Что вы думаете о регулировании российского телекоммуникационного рынка и о российском отраслевом законодательстве? На решении каких проблем регулятору стоило бы сосредоточиться в первую очередь?
– Оператор мобильной связи всегда ожидает от регулятора одинаковых условий для всех игроков, без каких-либо преференций, в том числе в отношении стандартов и технологий. Того же мы ожидаем от Министерства информационных технологий и связи России.
– Telenor – один из крупнейших зарубежных инвесторов, работающих в России. Какой вам видится современная Россия? И не смущают ли вас такие прецеденты, как дело “ЮКОСа”?
– На экономическом форуме в Санкт-Петербурге высшие чиновники российского правительства заявили, что государство руководствуется рыночными принципами регулирования экономики. Мы также услышали, что правительство приветствует прямые иностранные инвестиции, а судебная система и корпоративное законодательство будут все больше сближаться с международными стандартами. Так по крайней мере говорят.
Мы здесь с 1992 г. и знаем, что российское правительство сделало существенные шаги в этом направлении. На изменение инвестиционного климата требуется время, но в целом направление выбрано верное. Хотелось бы, конечно, чтобы либерализация шла быстрее, но похожая ситуация складывается и во многих других странах, где мы работаем. Россия в этом смысле не так уникальна.
А вот телекоммуникационный рынок в России в последние пять лет развивается с фантастической скоростью. В создании этого роста участвовали и мы. Приятно сознавать, что наш опыт и знания пошли на пользу российскому рынку.