Мы ждали перемен
На первый взгляд “Пыль” можно воспринять как стеб в духе соцарта. Главный герой, рыхлый лысеющий очкарик лет тридцати, по виду почти аутист, живет в нищете под каблуком своей бабушки. Работает на заводе игрушек. И вдруг получает странное предложение. От работников самой ФСБ – отдать свое тело за большие – 10 000 руб. – деньги для научного эксперимента (тут редкий, действительно стебный момент: когда работник ФСБ демонстрирует свои корочки, на экране их затуманивают цифровыми квадратиками. Топ-секрет! Другой стеб в том, что иногда встречающаяся в фильме братва постоянно спрашивает путь в Гнездниковский переулок, где расположено наше – явно неприятное авторам фильма – Госкино).
Про играющего главного героя Алексея Подольского легенды гласят, что он такой и в жизни. Не знаю, но актерская работа – фантастическая.
В итоге эксперимент сводится к тому, что героя засовывают в темную комнату, где он видит зеркало, слышит звуки, от которых ужасаются уши, и вдруг обнаруживает себя в зеркале преобразившимся – в рекламного мускулистого красавца. Нужно заметить, что зеркало напоминает Зеркало осуществления грез из “Гарри Поттера”.
В чем суть эксперимента, не проясняется. Но жизнь героя будет изломана навсегда. Судя по всему, он закончит скорой смертью. Пока же наш почти-аутист просыпается. Начинает надеяться, что жизнь не безысходна. Жаждет отграбастать у экспериментаторов ту свою прекрасную фигуру, которая явилась в зеркале. Начинает совершать невиданные для себя прежнего поступки – от покупки пива до похода на дискотеку, от сопротивления по-своему несчастной кабанихе-бабушке (выражающегося в невероятных доселе словах “пошла в ж...”) до попытки прорваться в подвал, где проходил эксперимент. В финале он обретет счастье: его запустят в эту комнатку еще раз. Навсегда – судя по тому, что говорит ему про дозу облучения врач-экспериментатор, изображаемый Петром Мамоновым.
У фильма есть недостаток. Он в чрезмерной заданности его понимания. Про то что герой – вариант Акакия Акакиевича, авторы фильма объявили заранее. Все так: это фильм о маленьком человеке в новой ситуации. Пыль – это он. Слово тоже не случайное. Было понятие “лагерная пыль”. Он – пыль житейская. И вы знаете, его безумно жаль. В современной ситуации главенства мажоров, точнее, тех, кто отчаянно делает вид мажоров, он никак не уместен. Правда, возникает мысль, что из-за пассивности таких, как он, в обществе и происходят гадкие вещи. Но скорее я готов согласиться с коллегой-критиком: такой вариант существования, как у героя, есть бессознательное сопротивление враждебной среде.
Тут мы, однако, переходим к тому, что в заданности фильма есть прекрасные пробелы. Во-первых, замечательно изобразительное выражение абсурда, возникающего в сознании главного героя, когда он вдруг понимает, что жизнь могла бы сложиться иначе. Фактически это визуальное изображение ломки. Во-вторых, в “Пыли” ощутима неповторимая муратовская интонация: Кира Муратова тоже всегда снимает про обычных людей. В-третьих, на мой взгляд, это не стебная, а серьезная картина. Возможно, первый раз в отечественном кино мы видим картину задворок современности. Мы миллион раз смотрели кино про братков. Но то не задворки. В своем мажорном мироощущении мы даже не готовы допустить, что жизнь на подавляющих территориях страны – другая. “Пыль” замечательна тем, что доказывает: большое количество людей обитает в ситуации безвременья. Концептуально, что действие происходит не в провинции, а в Москве. Безвременьем считается эпоха застоя – 70-е. По “Пыли” для многих людей сейчас тот же застой.
В результате “Пыль” оказывается актуальной политической картиной. Сам режиссер такому утверждению, возможно, удивится. Между тем можно ли расценить вне политики фильм, один из выводов которого в том, что все тебя используют? Якобы патриоты и якобы антипатриоты, эфэсбешники и диссиденты (фильм ироничен по отношению и к тем, и к другим), новые церкви, начальнички на работе, собственная тоталитарная бабушка, ТВ (тут, правда, опять штамп – символом коллективного одурачивания выглядит г-н Евгений Петросян. А с другой стороны, лучший символ разве найдешь?).
В фильме умнейший финал – знаменитая песня “Перемен. Мы ждем перемен” в исполнении Цоя, смысл которой экспрессивно передает в кадре некий человек на языке глухонемых. В “Ассе” Соловьева в конце 80-х песня звучала пафосно-оптимистически. Теперь звучит саркастически.