ЦИТАТА НЕДЕЛИ
Сообщение Николая Шепеля, что стрельба из огнемета “Шмель” по бесланской школе № 1 во время ее штурма не могла вызвать пожара, стало причиной печального ерничества в отношении замгенпрокурора. Действительно, странно: огнемет, а не может вызвать пожара!
На самом деле ничего странного в этом высказывании нет. “Шмель” – это реактивное пехотное орудие, у которого есть три вида зарядов, и только один из них обладает зажигательным действием. Правда, после выстрела, по пустому тубусу от “Шмеля”, уже нельзя установить, каким именно был выстрел, – маркируется сам снаряд. Но предполагать, будто замгенпрокурора врет, все-таки не стоит.
Тем более что сказанная им правда куда ужасней, чем предположенное вранье. Итак, Шепель сообщил, что по бесланской школе выстрелили термобарическим зарядом: “Я еще раз говорю, что не обладают зажигательными действиями, они термобарического действия. То есть выжигается кислород и происходит как бы вакуум, здание разрушается, а человек погибает”. Шепель рассказал и о следственном эксперименте: по деревянному зданию был сделан выстрел из “Шмеля” – тем самым термобарическим зарядом. Строение было разрушено, но не загорелось.
“Шмель” – оружие афганской войны СССР, оно применялось там, где трудно развернуть артиллерию. Например, если нужно было пробить стену душманского дома и уничтожить все, что в нем находится. Вот характеристики термобарического выстрела: “При взрыве в строениях и сооружениях, как правило, вызывает разрушение стен и межэтажных перекрытий. В зоне детонационных превращений термобарической смеси происходит полное выгорание кислорода и развивается температура выше 800 градусов”.
Из слов Шепеля можно сделать вывод – и это та самая ужасная правда: несколько таких зарядов разорвалось внутри школы, убив там все живое. Можно предположить, что и перекрытие там обрушилось из-за этих термобарических снарядов.
Хочется надеяться, что, когда по школе начали стрелять из “Шмелей”, заложников там уже не было. Еще хочется поинтересоваться: почему, зная об убойной силе термобарических зарядов, решили их все-таки применить – чтобы не оставлять живых? Чтобы все было как после штурма театрального центра на Дубровке в 2002 г., когда все террористы были убиты?
Можно, наверное, теперь понять бесланских матерей, которые присутствуют на суде над выжившим школьным террористом Нурпаши Кулаевым. Они больше не хотят разорвать его своими руками, а хотят, чтобы он рассказывал правду о действиях федеральных сил при штурме школы № 1.
Признание Николая Шепеля о “Шмеле” – одно из следствий этого желания бесланских женщин. Может быть, не последнее.