ГЛОБАЛИСТ: Включить Россию в ЕС

В одной из последних колонок я писал, что Россия – неотъемлемая часть Европы, а также отметил, что этот союз не станет подлинно европейским до тех пор, пока он не включает Россию. Один из читателей задал мне совершенно естественный вопрос – как я себе это представляю, учитывая, что ни о каком присоединении к ЕС и речи быть не может. Попробую ответить.

Во-первых, я согласен: конечно, сейчас никто не обсуждает российское членство в ЕС. С точки зрения Евросоюза, Россия слишком велика, слишком своеобразна (не настолько либеральна, не настолько демократична), чтобы войти в союз. Каким бы дружелюбным ни был этот гигант, войдя в общий дом, он неизбежно все там поломает и побьет. Кроме того, Россия – не только европейская, но и азиатская держава. Граница на Тихом океане – это для Европы все-таки перебор.

Россия тоже осознает себя азиатской державой. Шанхайская организация сотрудничества, созданная в 2001 г., геополитически столь же важна для страны, как и партнерство с Евросоюзом. В будущем ШОС может развиться в один из полюсов того самого многополярного мира, о котором мечтают российские политики.

По этим причинам Россия выстраивает, как говорит министр иностранных дел Сергей Лавров, “многовекторную” внешнюю политику. Она не хотела бы быть загнанной в какой-то один клуб, особенно такой, где она не может влиять на правила игры. Россия хотела бы свободно идти своим путем.

Однако при всем этом институциональное оформление взаимоотношений с Евросоюзом остается крайне слабым. Оно обеспечивается соглашением о партнерстве и сотрудничестве от 1997 г., которое предполагает проведение двух саммитов ЕС – Россия каждый год.

Но здесь есть две проблемы. Во-первых, формула “ЕС плюс один” не дает России голоса в формировании той политики ЕС, которая России касается, – к примеру, в области последствий расширения. Во-вторых, нет постоянно действующего диалога на высоком уровне. Это приводит к тому, что не самые первостепенные разногласия, например по Калининграду, мешают общению на саммитах и подрывают более конструктивные планы.

Совет Россия – НАТО представляет собой более подходящую модель взаимодействия, поскольку не работает по формуле “НАТО плюс один”, а предполагает совместную выработку позиций.

Очевидно, что модель совета применима в области энергетической политики. Хотя бы тому, что Европа является основным экспортным направлением для России и на четверть зависит от российских энергоресурсов. Но Европа пока не выработала политику энергетической безопасности для всего региона. Совет был бы идеальной рамочной структурой для решения этой задачи, утверждая Россию в европейской системе более масштабной, чем ЕС, – точно так же как совет Россия – НАТО дает России голос в системе безопасности более масштабной, чем НАТО.

Основная мысль в том, что ЕС – это лишь частичная реализация идеи всеевропейского единства. Если ЕС продолжит действовать как монополист, то выдавит Россию в азиатское пространство. Если Европа будет относиться к РФ как к европейской державе, Россия будет действовать как европейская держава. ЕС тогда и сам будет вовлечен в более широкую систему, и со временем вопрос членства станет второстепенным.