Доренко обиделся на “Власть”
“Мне стало обидно: Березовский еще в декабре 1999 г. заявил, что следует приступить к переговорам с [лидером боевиков] Шамилем [Басаевым], а я оставался певцом войны и призывал к ковровым бомбардировкам, я был уверен, что следует залить все напалмом вплоть до грузинской границы”, – объяснил Доренко “Ведомостям”. Журналист утверждает, что Бородина “знала” о том, что на самом деле он был недоволен не тем, что в Чечне идет война, а лишь “мягкостью политики Путина” по отношению к сепаратистам. Четыре месяца с момента публикации, говорит Доренко, ушли на подготовку иска. Сотрудники “Коммерсанта” отказались от комментариев, поскольку с текстом иска не знакомы, а связаться с находящейся в отпуске Бородиной не удалось. Компенсация в 35 млн руб. “велика”, заметил при этом коммерческий директор издательского дома Павел Филенков. В октябре 2004 г. “Коммерсантъ” по иску Альфа-банка оштрафовали на 270 млн руб., но вышестоящая инстанция затем снизила сумму компенсации почти в 10 раз. Дата рассмотрения нового иска не назначена, сообщает адвокат Доренко Максим Смаль.
В пятницу Доренко подал в Савеловский районный суд Москвы иск о защите чести, достоинства и деловой репутации. На них, по мнению теле- и радиожурналиста, напали издательский дом “Коммерсантъ” и обозреватель издаваемого им еженедельника “Власть” Арина Бородина – с них Доренко просит взыскать 35 млн руб. в виде компенсации за моральный ущерб.
Доренко возмутили статья (“Первые кнопки России”) и колонка (“Кнопка о двух концах”) Бородиной в номере “Власти” за 4 апреля. Оба материала посвящены десятилетию ОРТ. Пять пассажей в них, как утверждает Доренко в своем иске, не соответствуют действительности и порочат его доброе имя. Это, в частности, утверждения о том, что в августе 1998 г. отстраненного от эфира четырьмя месяцами раньше Доренко вернули на экран по настоянию Березовского, что “по заказу” опального олигарха журналист на ОРТ “громил [Анатолия] Чубайса, [Михаила] Примакова и [Владимира] Гусинского” и что высказывания Доренко о кампании в Чечне осенью 1999 г. отражали позицию Березовского (он был противником войны).
Доренко говорит, что обращение в суд против “Коммерсанта” не означает его желания судиться с Березовским. Узнав о готовящемся иске, “Борис мне позвонил и [в ответ] на мой вопрос подтвердил, что ни он, ни я не колебались в своих взглядах [на войну в Чечне]”, утверждает журналист. Коллеги, впрочем, считают, что он не всегда был последовательным: суждения Доренко “объяснялись его политическими вкусами”, некоторые из которых менялись, говорит журналист “Первого канала” (преемник ОРТ) Михаил Леонтьев. По его мнению, Березовский не делал “прямых заказов” на освещение тех или иных событий в эфире, но “формировал взгляд” журналиста на них и “продолжает формировать его отношение к миру”. Знакомый с Доренко депутат от ЛДПР Алексей Митрофанов предложил срочно вернуть журналиста в телеэфир “на один из каналов, к примеру на Ren TV”. “Оставаться без большого дела такому творческому человеку, как он, неприятно, – рассуждает Митрофанов. – [Но] лучше, чтобы акты творчества происходили на телевидении, чем в судах”. Правда, на экране Доренко, по его собственному убеждению, “не продержится и нескольких дней”: “Я же отмороженный!” А гендиректор ОРТ в 1998–1999 гг. Игорь Шабдурасулов “не понимает” пафоса Доренко: “Внутрицеховой спор можно было не выносить из избы”.