ПРАВИЛА ИГРЫ: Светотень на экономике

Каждый раз, когда раздаются призывы к борьбе с теневой экономикой, мне становится не по себе. Оценки объема теневой экономики в России варьируются довольно широко: на то эта часть экономики и названа теневой, что точному учету не поддается. Росстат в последние годы оценивал объем теневой экономики примерно в 20–25% ВВП– эти цифры используются при расчете ВВП, а все без исключения независимые оценки куда выше. Самые радикальные доходят до 65%; маркетинговая группа IRG на основании анализа расходов россиян в 2003 г. сочла, что в тени находится 45–50% экономики. Георгий Сатаров, комментируя выводы IRG, оценил объем “тени” скромнее: в 30%. Евгений Ясин в своей новой книге предполагает, что порядка трети трудоспособного населения страны живет в основном с теневой экономической деятельности – и это без учета тех, кто работает вполне легально, но получает зарплаты в конвертах. Кристоф Рюль в 2002 г., когда был главным экономистом российского представительства Всемирного банка, предложил оценку в 40–50%. Михаил Фрадков в 2001 г., когда был руководителем налоговой полиции, озвучил цифру 40%; в 2005, уже в качестве премьер-министра, он оценил собираемость налогов в 65–70%, что соответствует теневой экономике 30–35%.

Разумно ли объявить войну не то половине, не то трети, да пусть даже пятой части экономики собственной страны, той экономики, которая кормит ее население? И ведь некоего единого теневого сектора – противостоящего легальному – нет. Криминальный сектор экономики, разумеется, существует: в любой стране присутствуют люди, подпольно занимающиеся запрещенной деятельностью, такой, как торговля оружием, наркотиками, проституция. Его оборот очевидным образом в разы меньше обсуждаемого; как ни сетуй на разгул преступности, а в организованную деятельность этого рода включено ничтожное меньшинство населения. Все остальное, что, собственно, и принято обзывать теневой экономикой, – это скрытая от государства часть деятельности легальных предприятий, а также мирный труд отдельных людей. Определение дается методом исключения: под ярлык “тень” попадает та деятельность, которую государство хотело бы, но не умеет взять под свою крышу и обложить налогами.

По сути, было бы разумнее говорить не о теневом, а, наоборот, об учтенном, регулируемом секторе экономики как о компактной части единого целого – экономики России. Создание условий для увеличения относительного объема регулируемого сектора может быть трех видов: можно репрессиями убивать фирмы, которые не в состоянии функционировать по предложенным государством правилам; российская экономика (и учтенная в том числе) в целом сократится, люди станут беднее, зато доля тени в ней станет меньше – ура, победа. Можно менять условия деятельности в учтенном секторе экономики таким образом, чтобы люди согласились показать свою деятельность государству, перестали массово бегать от его опеки и контроля. А еще есть совершенно волшебное средство сократить объем теневой экономики в разы: соотнести свои требования к контролю экономической деятельности граждан с реальностью и отказаться от амбиции учесть, отрегулировать и обложить каждый их чих. Перестать делать преступников из каждого “бомбилы” или сапожника, которым недосуг стоять в очередях в налоговую инспекцию и вести тетради учета.