Тяжелое дежа вю

Laibach заявили о себе еще в социалистической Словении в 1980 г., через несколько месяцев после смерти маршала Тито, и сразу занялись поисками идентичности для своей полусвободной страны (Laibach – немецкое оккупационное название Любляны). Участники группы переодевались в черную униформу, исполняли мрачные гимны и марши в вагнерианском духе и с самого начала имели больше отношения к актуальному искусству, чем к рок-культуре. И, кажется, сами прекрасно это понимали – в 1985 г. Laibach вместе с группой единомышленников создали арт-сообщество под названием Neue Slowenische Kunst (“Новое словенское искусство”), организованное в форме виртуального государства.

Сферой его деятельности были концептуалистские акции – художники рисовали картины, а на их вернисажах выступал Laibach. Или наоборот – музыканты представляли шоу, а их друзья из арт-мира сочиняли к ним декорации. Собственно, NSK были одним из самых заметных концептуалистских сообществ Восточной Европы, правда со слишком эпатирующим уклоном: в проутюженной фашистами стране увлечение романтикой рейха было серьезным покушением на стереотипы восприятия искусства.

Первый московский концерт Laibach, сыгравших в 1994 г. в ДК им. Горбунова, запомнился нашей публике не только зловещими песнями с альбома NATO, но и феноменальной дракой, случившейся после шоу. Минувшим воскресеньем в “Точке” собрались, кажется, участники тех же событий, только повзрослевшие на 11 лет. За это время словенцы успели выпустить несколько альбомов и прочно закрепиться в статусе ветеранов тяжелого звука, но при этом любому, кто присутствовал на их первом выступлении, шоу в “Точке” гарантировало мощнейшее дежа вю. Те же черные одежды, те же кресты в круге в качестве фирменного декора, та же тяжелая поступь индустриального звука, те же викторианские подпевки – только у бывших драчунов теперь отросло брюшко, а во взгляде вокалиста Милана Фраса появилась усталость. Все заявки слушателей были выполнены – прозвучали и знаменитые кавер-версии (например, неузнаваемая переделка Sympathy for The Devil группы Rolling Stones или исполненная жути Life is Life группы Opus), и вещи с последнего диска Anthems – правда, из-за неважно отстроенного звука узнавать хрестоматийные хиты приходилось по текстам, которые едва не тонули в электронно-гитарном грохоте.

Музыканты Laibach все время подчеркивают, что между ними и нацистами нет ничего общего и что романтические элементы рейховской эстетики и вагнерианские мотивы в их музыке не более чем часть арт-концепции. Еще лет 20 назад эти слова были бы верны, останься Laibach частью неформального сообщества, участники которого играли трофейными символами бежавших поработителей. Но ревущей толпе не расскажешь про актуальное искусство – мальчики, вздымавшие посреди клуба флаг со свастикой, явно принимают всю эту игру всерьез. Впрочем, время уже посмеялось над усталыми акционистами – все их находки подчистую скопировал, переварил и задорого продал немецкий Rammstein, исповедовавший сходную эстетику и сделавший из нее настоящий коммерческий продукт. И тем, кто родился уже после смерти Тито в Югославии и начала перестройки в СССР, будет очень сложно объяснить, что в “Точке” перед ними выступала не жалкая копия германской группы, а отцы-основатели танцевального металла.