СТРАННЫЕ СБЛИЖЕНИЯ: Схватка буквы и духа
В мой первый приезд в США больше всего меня поразило то, что там можно делать исправления в финансовых документах. Скажем, вы ошиблись при заполнении чека. Не стоит выкидывать этот чек и заполнять новый – можно просто зачеркнуть ошибочную надпись и написать правильную сумму. Если вы сами в дальнейшем не приостановите платежи по этому чеку, то он будет оплачен. Кстати, для того чтобы приостановить платеж, совершенно не нужно идти в банк. Эту, как и множество других операций, можно сделать просто по телефону. Ошибочное заполнение документов, скажем, неправильный расчет налогов при заполнении налоговых деклараций, тоже не проблема. Возврат большей суммы налога, чем заявил налогоплательщик, не обративший внимания на положенную ему или ей льготу, – очень распространенное явление.
В России распространено совершенно другое отношение не только к исправлениям, но и вообще к соблюдению всякого рода формальностей. Стоит только допустить небольшое отступление от правил заполнения документов – и документ становится недействительным, что может грозить штрафом. Я уже не говорю о том, что я ни разу не слышала об увеличении суммы налоговых возвратов после пересчетов, выполненных налоговой инспекцией.
Недавно две мои знакомые рассказали мне две совершенно разные истории, характеризующие это российское пристрастие к формализму. Первая знакомая – молодая мама – жаловалась на то, что ее детям, учащимся младших классов, снижают оценки не за неправильное решение математических задач, а за неправильное оформление решения. Другая – заместитель главного бухгалтера компании – жаловалась, что налоговая инспекция не принимает или опротестовывает не совсем правильно заполненные счета-фактуры. Если, к примеру, какая-то из цифр стоит не на том месте, то это является поводом отклонить требование по возврату НДС или причиной начисления штрафа. Кстати, именно этот всплеск внимания к правильности заполнения документов и является тем магическим инструментом, который порождает вал налоговых требований за предыдущие годы.
Понятно, что ни та ни другая мера не способствует достижению той цели, ради которой формалисты вроде бы так стараются. Дети, не умеющие решать задачи, не смогут их решать оттого, что научатся идеально оформлять решения. Налоговые махинации – через подставные фирмы, например – можно осуществлять и с идеально оформленными платежками. Страдают от излишнего формализма талантливые дети, фантазия которых загоняется в строгие рамки, и добросовестные налогоплательщики, которые должны нести дополнительные транзакционные издержки на тщательнейшую проверку всех выставляемых им документов.
Как объяснить эту неспособность найти баланс между следованием букве и духу закона? Это пронизывающее российскую общественную жизнь сверху донизу явление базируется на глубочайшем недоверии и даже враждебном отношении людей и государства друг к другу и отсутствии моральных принципов, восполняющих неполноту законов. Причем не стоит считать, что последнее преимущественно относится к представителям частного сектора. Государство, которое не может пойти навстречу инвалиду 1-й группы, требуя приехать в соответствующее учреждение, вместо того чтобы оформить все документы по телефону или по почте, страдает от этой проблемы в неменьшей мере.
Видимо, считается, что чрезмерное следование букве закона даже вопреки его смыслу должно в таких условиях работать как ограничитель для разного рода махинаций. Но злоупотребления только процветают как со стороны частных лиц, к примеру использующих дыры в законах для оптимизации налоговых платежей, так и со стороны государства, использующего формальные поводы для увеличения налогового бремени.
Честно говоря, я не могу предложить рецепты того, как нам выйти из этого замкнутого круга всеобщего недоверия. Однако есть два соображения, из которых следует, что первый шаг должно сделать государство. Во-первых, оно должно следовать, скажем так, обобщенному принципу презумпции невиновности своих граждан и начать вести себя с ними более доброжелательно. Во-вторых, большому количеству агентов сложно скоординировать свои действия и одновременно изменить свое поведение. Поэтому у этого процесса должен быть лидер – крупный игрок, который, изменив поведение, может повлиять на поведение других игроков. Естественно, таким игроком в данном случае является государство. Но пока наше государство хочет играть по другим правилам. Оно хочет, чтобы ему доверяли, оставляя за собой право не доверять другим. Знаете, с какой фразы начинают теперь свои проверки налоговые инспекторы? “Ну говорите, что у вас тут не так, а то нам некогда”.