Через край
Одну из “Крайностей барокко” (таков в этом году лозунг фестиваля) взяли на себя скрипачи Андрей Решетин и Мария Крестинская, отыграв в Малом зале Филармонии два отделения незнакомой, неэффектной и маловиртуозной (с немногими исключениями) музыки. Сонаты и дуэты Хандошкина, Жирновика и Тица в программе “Диалоги об исчезнувшем мире (русская музыка в усадьбе конца XVIII века)” потребовали от аудитории не меньших слуховых усилий, чем, скажем, минималистская пьеса длиной в концерт. Но в итоге наивные вариации и менуэты, исполненные вполголоса, comme il faut и на самом высоком уровне ансамблевого мастерства, заставили зал аплодировать русскому дуэту дольше, чем даже эффектному ансамблю Red Priest.
В Меншиковском дворце бельгийское трио – Питер ван Хейген (блок-флейта), Крис Верхельст (клавесин), Марианн Миннен (барочная виолончель) сыграли программу, название которой подошло бы объемистому музыковедческому исследованию, – “Итальянские музыкальные веяния в Лондоне эпохи Генделя”. Изыскания эрудита ван Хейгена не остаются на страницах диссертаций, а воплощаются в музицировании. Страсть к просветительству побуждает его помимо серии лекций и мастер-классов по барочной опере и риторике общаться с залом непосредственно на концерте. Представ в своей виртуозной флейтовой ипостаси (еще он поет, дирижирует хором и оркестром), ван Хейген заодно объяснил публике, в какие крайности может впасть музыка барокко за какое-нибудь десятилетие.
Визит ансамбля Alla Francesca невозможно оценивать только как центральное событие фестиваля Early music. По значимости это событие попадает как минимум в первую десятку за год. Вместе с лидерами ансамбля Пьером Амоном (флейты, волынки) и Карло Риццо (перкуссия) программу “Istanpitta, праздничная музыка Италии XIV века” играют две виолы, арфа и лютня. Сияющие струнные и флейтово-тамбуринное шаманство ввергают в транс. Больше всех за состояние публики ответственность несет невероятный Карло Риццо. В ансамбле он главарь, а в соло – единоличный властитель аудитории. То выстраивая линии полифонически, то вслушиваясь в богатство тембровых оттенков, то рассыпаясь мелким бесом в тремоло, он, не дав перевести дух, заводит следующую импровизацию. Ритмическая атака вжимает слушателя в спинку кресла.
Фестиваль подтверждает свой имидж, вновь предлагая заморские эстетические и профессиональные удовольствия традиционным русским способом – через край и на любой вкус. Непростая выпала публике задача – успеть ухватить как можно больше (чтобы на весь год хватило), а после не заболеть от передозировки.