Дельное слово
“Практика” заняла старое помещение Театра Луны, переехавшего в новоотстроенное здание на Малой Ордынке и оставившего команде Эдуарда Боякова один из самых крохотных залов Москвы. Теснее разве что в Театре.doc, расположенном в подвале того же дома в Трехпрудном переулке, где обосновалась “Практика”.
Соседство вполне символично: новая, и в частности документальная, драма – вещь, которой Бояков занимался в последнее время больше всего. Только что прошедший в Москве фестиваль “Новая драма” тоже его продюсерская работа.
Но если Театр.doc – это андеграунд в чистом виде, то “Практика” при сходной художественной ориентации может позволить себе игры с истеблишментом. Эта задача не заявлена прямо, но уже известно, что в театре Боякова знакомство с творчеством драматургов и режиссеров нового поколения будет стоить для публики дорого в самом прямом смысле слова – и это не менее принципиально, чем отмеченная в пресс-релизе склонность новых авторов к “резкости, цинизму и эпатажу”. (При этом гонорары известных постановщиков окажутся существенно ниже того, на что они могут рассчитывать в крупных репертуарных театрах, – иначе “Практика” просто не окупится.)
Мысль о том, что современное, в том числе и провокативное, искусство адресовано не одним лишь деклассированным маргиналам, а может быть интересно и платежеспособной аудитории, с трудом приживается в российских номенклатурных мозгах, но для Боякова это одна из аксиом, на которых строилась вся его продюсерская деятельность, начиная с фестиваля “Золотая маска”. И “Практика”, если ее стратегические задачи и репертуарные планы будут реализованы, действительно способна объединить богему с бомондом. Во-первых, в афише будут имена людей, которым сделать это уже удалось (среди приглашенных авторов Кирилл Серебренников, Дмитрий Черняков, Евгений Гришковец). Во-вторых, умение придавать модный статус радикальным или спорным вещам в отечественном театре по-прежнему в дефиците. И в этой ситуации у “Практики” есть все шансы предъявить российской сцене модель современной художественной стратегии, в меру провокативной и агрессивной, но не замкнутой в культурном подполье.
Иначе говоря, вся эта затея выглядит очень заманчиво – в теории, по крайней мере.