Судьи сознаются во всем
Антон Иванов пока не может сказать, кто станет автором инициативы: может, Высший арбитражный суд, а может, и администрация президента. Субъект законодательной инициативы – пленум ВАС, пояснил Иванов, и он еще не уверен, что сами судьи за это проголосуют.
Председатель ВАС напомнил, что решение ввести практику декларирования доходов и имущества было зафиксировано еще в решениях VI съезда судей [в декабре 2004 г.]. Однако та система декларирования, о которой шла речь на съезде, предусмотрена для всех госслужащих и, по мнению председателя ВАС, не до конца эффективна. Ее следует продумать получше – или использовать западный опыт анкетирования. То есть предложить судье регулярно сообщать о всех личных связях вплоть до соседей по студенческому общежитию – на тот случай, если у них возникнет желание по-приятельски переговорить с судьей об обстоятельствах какого-либо дела.
Кроме того, убежден Иванов, под запретом должны оказаться родственные связи судьи с адвокатами – в частности, ситуация, когда жена-адвокат ведет дела в суде, где работает ее супруг, должна служить основанием для лишения его полномочий. Еще мера – введение специального журнала, в котором судья должен фиксировать все обращения (в том числе неофициальные) со стороны лиц, заинтересованных в судебном разбирательстве. По мнению Иванова, учет и оглашение подобных обращений станет дополнительной формой защиты от несанкционированного вмешательства в процесс правосудия. И наконец, необходимо публиковать решения судов – в системе арбитража, с гордостью заметил Иванов, уже публикуют в Интернете до 98% решений. Этот опыт рекомендовано перенять судам общей юрисдикции.
Пресс-секретарь Верховного суда Павел Одинцов напомнил, что ввести декларирование доходов предлагал предшественник Иванова на посту председателя ВАС Вениамин Яковлев. “Чем больше прозрачности в работе судов, – говорит Одинцов, – тем лучше. Главное, чтобы это коррелировало с законодательством. Важно, чтобы желание обеспечить эту прозрачность не ущемляло права судей и не разрушало их социальный статус”. Одинцов предупреждает, что в законе “О статусе судей” предусмотрены меры защиты судей от сторонних воздействий и любые инициативы не должны вступать с этим в противоречие.
“Все это помогло бы борьбе с коррупцией, если бы ее основным источником были адвокаты или старые знакомые судьи”, – считает судья Конституционного суда в отставке Тамара Морщакова. Но главная опасность, по ее мнению, совсем в другом, ведь коррупция – это не только передача взяток: “Это любое незаконное влияние, а основной источник влияния на судей сегодня – власть”. Комплекс предложенных мер не решает проблему, а позволяет ее замаскировать. Стороны могут пытаться суд купить, но последнее слово будет за властью, поскольку именно от нее зависит судейская карьера, убеждена Морщакова. Хотя и большого вреда от этих мер она не видит: “Нынешняя власть при назначении судьи и сейчас привлекает для сбора сведений о его связях негласные службы. И про него знают даже то, что он сам забыл”.
Депутат Госдумы (фракция “Единая Россия”), бывший адвокат Андрей Макаров также не готов считать адвокатов главным источником коррупции: в Америке, говорит он, при отборе на судейские должности предпочтение отдается адвокатам. “У нас же большинство судей – бывшие представители силовых структур, они-то как раз в первую очередь и задействованы в коррупции”.
Меры “вполне здравые и частично применяются на Западе, где иногда обязывают указывать даже любовниц”, весь вопрос в их реализации, отмечает директор юридического департамента компании “Русфининвест-аудит” Дмитрий Костальгин. Если пропишут туманный механизм санкций, ничего не изменится. В России предложенные Ивановым меры могут быть полезными – при условии, что будут распространяться на остальные ветви власти, признает и президент фонда “Индем” Георгий Сатаров. “Коррупция – явление системное, и одна мера может дать эффект только на время”, – вздыхает он.