Не качеством, так ценой
Российский антикварный салон – детище компании “Экспо-парк. Выставочные проекты” – существует уже девять лет и все растет, можно даже сказать, пухнет вместе с отечественным антикварным рынком. На этот раз в салоне участвуют 207 антикварных фирм и частных коллекционеров, и в листе ожидания, по словам директора “Экспо-парка” Василия Бычкова, стоят еще 50 желающих, которым места в ЦДХ не досталось. Но в этом случае количество в качество автоматически не переходит, салон становился год от году все больше, а хороших антикварных вещей на нем появлялось все меньше. Зато в глаза бросалась разная мелочь, место которой на блошином рынке. Чтобы это неприятное положение как-то изменилось, антикварному салону нужна была встряска. Она случилась, и мощная .
Месяц назад в Манеже прошел салон изящных искусств, куда съехались очень знатные зарубежные антиквары с вещами невиданного для нашего легального арт-рынка музейного уровня. Понятно, что конкуренция с западными маршанами и стала основной темой обсуждения на вернисаже.
О том, сколько в Манеже было фальшаков и фуфла, судачили практически у каждого стенда (на 18 предыдущих салонах судачили о том, сколько фальшаков и фуфла у соседей по антикварному салону). Но если разговор о подделках праздный, тут нужны доказательства, то разговор о соотношении цены и качества продуктивнее. Торгующий старой западноевропейской живописью в галерее “Старые мастера” Михаил Перченков уверяет, что продает своих малых и старых голландцев по цене, в несколько раз меньшей, чем его парижские коллеги, а берет их из тех же источников – у дилеров-одиночек. Так что конкуренции он не боится, наоборот, надеется на расширение клиентуры.
Василий Бычков тоже считает, что отложенная во времени конкуренция идет антикварному салону на пользу – за девять лет наш легальный рынок антиквариата не только вырос, но структурировался, антиквары создали собственную ассоциацию и сами следят за соблюдением правил честной торговли. И могут делать это эффективнее, чем государственные и правоохранительные органы, – своих не проведешь. Конечно, в ЦДХ вещи не такие блестящие, как были в Манеже, но и цены на них не миллионные.
В результате конкурентной встряски нынешний антикварный салон выглядит много лучше предыдущих. Во-первых, появился общий очень приличный дизайн экспозиции, во-вторых, сами участники стали делать свои стенды разумно – показали лучшие вещи, а не всего побольше. Отчего выставочное пространство наконец избавилось от неприятного сходства со старой комиссионкой. Топ-лист участников салона на этот раз во многом совпал с топ-листом экспертов (значит, никто не попытался протащить неликвид), а таблички о том, что показанные вещи получили экспертное заключение, заважничали крупными буквами. Заметно на пользу общему впечатлению пошло зримое преобладание картин над мебелью, среди которой всегда пугали резные шкафы подозрительно хорошей сохранности.
Но главное – глаз чаще стал останавливаться на живописи, не вызывающей сомнения в подлинности. Эксперты и завсегдатаи отметили качество экспозиции впервые участвовавшей в салоне галереи “Улей”, торгующей работами известных (Хаим Сутин) и не очень известных художников парижской школы; живопись Николая Тархова, которую представляет галерея “Наши художники”; “Спасителя” и “Кокетку” Владимира Маковского из собрания петербургского салона “Каменноостровский, 17”; “Архангела Гавриила” Владимира Боровиковского из галереи “Старые годы”. Цены на хорошую живопись с ясным происхождением – это несколько десятков или сотен тысяч долларов. Для людей, желающих совершить покупку повещественней, как всегда много ювелирки (начиная с пяти сотен долларов), которую прямо на вернисаже примеряют и покупают нарядные дамы и прекрасные девы, наборы столового серебра (тут, правда, разброс цен на аналогичные вещи велик: от $40 до $180 000), фарфоровые чашки и фигурки коллекционного и блошиного качества (можно сторговаться дешево). Очевидно, что российскому антикварному салону западная конкуренция действительно не страшна – у нас и товар и цены значительно демократичнее.