Выше некуда
В октябре 2003 г. Moody’s первым присвоило России инвестиционный рейтинг Ваа3; в тот раз он был повышен сразу на два пункта. “[Нынешнее] повышение рейтинга отражает рост нефтяных доходов России, разумную бюджетную политику, стабильность политической системы и готовность правительства платить, иногда досрочно, по долгам”, – говорится в заявлении Moody’s. Рост бюджетных расходов в 2005–2006 гг. и даже резкое падение цен на сырье (которое в Moody’s считают маловероятным) не повлияют на кредитоспособность правительства в ближайшие 3–5 лет, уверены в агентстве.
Рынок спокойно отреагировал на решение Moody’s: индекс РТС поднялся на 0,67% до 910,42 пункта, доходность еврооблигаций “Россия-30” даже чуть-чуть выросла (на 4 базисных пункта до 5,75%). Некоторые были разочарованы консервативностью Moody’s. С октября 2003 г. Россия неожиданно получила небывалую сумму денег от нефтяного экспорта, доходы бюджета в долларовом выражении выросли на 110%, внешний госдолг сократился на 30%, перечисляет достижения России экономист Goldman Sachs Рори Макфаркхар. “Одна ступень не отражает всего этого, – удивленно рассуждает аналитик. – Похоже, Moody’s больше не намерено возглавлять восхождение России [по рейтинговой лестнице] и стало уделять повышенное внимание качеству структурных реформ”.
Главный аналитик Moody’s по России Джонатан Шиффер признает это. “Чем выше рейтинг, тем эффективнее должны быть госинституты и механизмы реализации принятых в Москве решений, – объяснил “Ведомостям” Шиффер. – Мы должны быть уверены, что, если страну потрясет шок, политический (например, резкая смена руководства) или экономический, институциональная система сможет обеспечить функционирование госаппарата и экономики, снять обеспокоенность инвесторов”. Неделю назад Шиффер сравнил Россию по долговой динамике со странами, имеющими рейтинг А3 (на две ступени выше), отметив, что его росту мешает низкоэффективная работа правительства.
Россия получила от Moody’s такой же рейтинг, как Саудовская Аравия, и экономическому советнику президента Андрею Илларионову такое соседство не очень нравится. Когда несколько лет назад начали говорить об угрозе “голландской болезни” в России, посчитали, что бояться нечего, ведь Голландия – нормальная страна, заявил он вчера на организованном “Ведомостями” круглом столе “Курс рубля – экономический рост в России”. Затем Россию стали сравнивать с Венесуэлой, где из-за перехода крупнейших компаний под госконтроль замедлился экономический рост. Теперь Россия рискует пойти по пути Саудовской Аравии, экономика которой почти полностью состоит лишь из крупных компаний-экспортеров, опасается Илларионов.
Зависимость экономики России от сырья действительно растет. По данным ЦБ, доля нефти и газа в экспорте составляла в 2000 г. 50,3%, в 2004 г. – 54,7%, а в первом полугодии 2005 г. – 59,6%. Саудовская Аравия, как и ряд других арабских стран, напрямую распределяет доходы от нефти среди населения. Главный экономист “Ренессанс Капитала” Владимир Пантюшин считает, что российскому правительству следует использовать льющиеся рекой нефтедоллары для развития мелкого и среднего бизнеса, который является основой экономики США, стран Западной Европы, Японии. Можно было бы снизить налоговое бремя для небольших компаний, а выпадающие налоговые сборы покрывать за счет средств от продажи нефти. “Да и сами нефтекомпании могли бы диверсифицировать деятельность, если им снизить налоги”, – говорит Пантюшин.