ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ: Так легко уже не будет

Вся история российского экономического роста с 1999 г. – это история дешевой энергии и дешевых денег на внутреннем рынке. Важно и то, что отечественные производители без особого труда могли поставлять энергоресурсы и на экспорт, и внутрь страны, ведь у них еще оставались свободные мощности, введенные в прошлые десятилетия. Но в ближайшем будущем рост перестанет даваться так легко. В экономической политике предстоит сделать принципиальный выбор.

Дешевые ресурсы, дешевые деньги

После 1999 г. цены на энергоносители в России росли намного быстрее инфляции. По данным Росстата, газ и нефть за этот период подорожали приблизительно на порядок (в 7 и 12 раз соответственно). Тем не менее энергоресурсы на внутреннем рынке все еще дешевле, чем во многих странах, так что и в будущем не следует исключать более высоких по сравнению с инфляцией темпов роста цен на них.

Дешевыми в последние годы были и деньги: межбанковские процентные ставки, а также ставки по вкладам и кредитам, как правило, были отрицательными в реальном выражении. Причиной тому были высокие мировые цены на нефть и прочие сырьевые товары, что обеспечило обильный приток валюты в страну. Кроме того, быстро росли и физические объемы экспорта, поскольку у предприятий-экспортеров все еще имелся запас незагруженных мощностей, что позволяло наращивать объемы добычи энергоресурсов, а также объемы выпуска металлов и химической продукции без значительных инвестиций в новые мощности. Доходы же от экспорта нефти, газа, металлов, а также продукции химической промышленности устойчиво составляют свыше 80% общих доходов от экспорта, а в этом году их доля может приблизиться к 85%. (Разумеется, это несколько упрощенная схема. Для полноты картины следует еще учитывать приток средств через счет операций с капиталом. Однако чистые потоки капитала были не очень значительны по сравнению со счетом текущих операций, так что не будет большой ошибкой считать доходы от экспорта основным источником притока валюты на внутренний рынок.)

Если учесть, что денежная политика в России фактически сводится к конвертации валютной выручки от экспорта в рубли, при том что сальдо счета текущих операций превосходило 10% ВВП в прошлом году, а в нынешнем, как ожидается, достигнет 13% ВВП, то неудивительно, что темпы роста денежной массы остаются высокими – 35–40%. В предыдущие же годы денежная масса росла еще быстрее, поскольку уровень налогообложения экспортеров был ниже. Высокие темпы роста денежной массы обусловлены еще и тем, что накопленный запас рублевой ликвидности (денежный агрегат M2) по-прежнему ниже 30% ВВП, и в этих условиях мощный приток валютной выручки, конвертируемой в рубли, естественно, приводит к быстрому росту денежного предложения. И вряд ли денежная политика при таких условиях может быть принципиально иной – спроса со стороны рыночного сектора на поступающую в таких масштабах валюту нет. Поэтому деньги по-прежнему дешевы и процентные ставки низки.

Нелегкие ресурсы

В ближайшие годы рост добычи основных природных ресурсов в стране, скорее всего, будет замедляться: все острее станет ощущаться дефицит производственных мощностей, степень загрузки которых подходит к пределам. Уже в этом году темпы роста добычи нефти снизились примерно до 2,5%. В будущем году ожидается увеличение добычи порядка 2%. Таким образом, в недалекой перспективе российская экономика может столкнуться с любопытной дилеммой: дальнейшее развитие экономики страны будет требовать дополнительных ресурсов, включая энергетические и финансовые (последние, по сути, являются производной энергетических). При этом самих энергоресурсов может оказаться недостаточно для обеспечения внутренних и экспортных потребностей – в том смысле, что увеличение их объемов может оказаться недостаточно быстрым, чтобы обеспечить высокие темпы роста национальной экономики в рамках сложившейся модели.

Росстат ежегодно составляет так называемый баланс энергетических ресурсов России, в который сводятся данные о производстве всех видов энергоносителей в стране путем пересчета в общую единицу измерения – тонну условного топлива. Для каждого вида энергоносителей, будь то нефть или электроэнергия, используется свой коэффициент пересчета. В энергетическом балансе также отражается распределение энергетических ресурсов между различными потребителями, включая экспорт. Наиболее свежая версия энергетического баланса относится к 2002 г. Имея данные о физических объемах производства, экспорта и импорта всех видов энергоносителей, опираясь на упомянутые выше коэффициенты, можно с известной долей точности реконструировать энергетические балансы России для 2003 и 2004 гг. (представив их в более удобной для расчетов форме), а используя оценки и прогнозы на 2005 и 2006 гг. – и энергетические балансы на обозримую перспективу. Анализ показывает, что в последние годы примерно 12% валового объема добытых энергоресурсов направлялось на переработку одного вида топлива в другой; порядка 18% шло на переработку топлива в энергию (электричество или тепло); свыше 40% – на конечное потребление, включая промышленное потребление (кроме преобразования в энергию) и потери; и чуть менее 30% – чистый экспорт. По сравнению с 1999–2000 гг. эти доли хотя и изменились, но несильно и предсказуемо – несколько сократилась доля внутреннего потребления и выросла доля чистого экспорта.

С 1999 г. экономика демонстрировала довольно высокие темпы роста на фоне значительно более медленной динамики внутреннего потребления энергоносителей. Это стало возможным благодаря ряду структурных изменений, произошедших в последние годы. Рост цен на топливо и энергию способствовал повышению эффективности их использования, однако бесконечно долго большой разрыв между темпами экономического роста и темпами роста энергопотребления сохраняться не может. Эффективность использования энергоносителей еще может вырасти, но едва ли существенно. Уже в последние два года разрыв между экономическим ростом и динамикой внутреннего потребления энергии стал быстро уменьшаться. В мировой же экономике такого разрыва и вовсе нет – например, в 2004 г. потребление энергоносителей в мире возросло на 4,3% при примерно таком же росте совокупного мирового ВВП (на 4,1%). Маловероятно, что в будущем российская экономика продолжит расти, скажем, на 6–7% в год, а внутреннее потребление энергоносителей при этом будет увеличиваться на те же 2,0–2,5%, как это было в предыдущие годы.

Ресурсы или деньги

Таким образом, в весьма недалеком будущем, возможно уже в следующем году, перед российской экономикой может встать проблема выбора – на фоне довольно медленного роста объемов производства энергоносителей придется либо и далее стимулировать экспорт, чтобы сохранить относительно сильный платежный баланс и обеспечить приток валюты в страну, либо стимулировать поставки энергоносителей российским потребителям и ограничивать экспорт. Теоретически инструменты налоговой политики позволяют такое регулирование реализовать.

Если будет реализован первый вариант, то процентные ставки, скорее всего, останутся довольно низкими (даже отрицательными в реальном выражении), однако может оказаться ограниченным предложение энергоресуров (например, нефтепродуктов) на внутреннем рынке. В этом случае возможно ускорение и без того быстрого роста внутренних цен на топливо и энергию, если, конечно, власть не решит вмешаться и ужесточить регулирование рынка, что, правда, чревато появлением в дальнейшем определенных локальных макроэкономических дисбалансов, дестабилизацией внутреннего рынка энергоносителей, снижением стимулов к эффективному использованию энергии.

Первые признаки напряженности на энергетических рынках наблюдались уже в этом году, когда осенью нефтяные компании вроде бы объявили мораторий на увеличение цен на нефтепродукты до конца года, а в электроэнергетике случился ряд локальных, но чувствительных кризисов.

При реализации второго сценария перестанут быть столь же дешевыми деньги: процентные ставки на внутреннем денежном рынке начнут расти, что в конечном счете может побудить коммерческие банки начать рефинансироваться у ЦБ. Сейчас же им дешевле заимствовать у других кредитных организаций – у тех, клиентами которых являются экспортеры нефти, газа и металлов, т. е. те, у кого есть деньги. Альтернативой может стать дальнейшее наращивание внешних заимствований финансового сектора, что тоже при определенных условиях в перспективе может породить риски макроэкономической дестабилизации.

Рост процентных ставок для банковской системы и экономики в целом будет настоящей проверкой на прочность, поскольку как российские банки, так и вся экономика фактически не имеют опыта работы в условиях, когда реальные процентные ставки положительны во всех сегментах денежного рынка (если не считать аномального периода 1997–1998 гг., когда в экономике накапливались известные макроэкономические дисбалансы). В такой ситуации инфляция может стать гораздо более серьезной проблемой, чем сейчас, несмотря на двузначные цифры, инфляция приводит по большому счету лишь к ускоренному укреплению национальной валюты, не являясь тормозом для роста кредитования, а ставка рефинансирования существенной роли в экономике не играет. Именно поэтому опасения вызывают намерения правительства значительно увеличить расходы бюджета в следующем году, что, скорее всего, опять удержит инфляцию на двузначном уровне. Не следует исключать и такого варианта, когда при торможении роста денежного предложения процентные ставки будут оставаться низкими в силу снижения спроса на деньги – при первых признаках устойчивого роста стоимости денег экономическая активность может начать тормозиться (отчасти такой вариант уже реализуется в текущем году).

Легкого роста не будет

Как бы то ни было, период “легкого” роста (за счет загрузки свободных мощностей и дешевых энергоресурсов и денег), а вместе с ним и время простых для правительства решений подходит к концу. Очевидно, что некоторое ужесточение условий функционирования пойдет на пользу как экономике, так и власти. У первой появится больше стимулов для реструктуризации и дальнейшего повышения эффективности, а у второй, возможно, наступит некоторое отрезвление после периода обильного притока дешевых денег. Возможно, что в этих условиях снова возобновятся дискуссии на тему структурных реформ, а дискуссии на тему того, как потратить средства из стабилизационного фонда, наоборот, приутихнут (хотя поскольку не за горами новый выборный цикл, то вряд ли можно будет ожидать решений, продиктованных сугубо экономическими соображениями).

Тем не менее нет никаких сомнений в том, что Россия приближается к новому периоду глубокой реструктуризации, которая в итоге должна улучшить как экономическую, так и социально-политическую ситуацию в стране... если, конечно, не продолжится рост мировых цен на нефть.