ИНТЕРВЬЮ: Григорий Двас, вице-губернатор Ленинградской области, председатель комитета экономического развития

– Открытие порта в эстонском Силамяэ не скажется на развитии Усть-Луги? Ведь в Эстонии возник мощный конкурент, который расположен на территории Европейского союза всего в 100 км от Усть- Луги.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ – Восемь лет назад Ленинградская область одной из первых в России ввела налоговые льготы для инвесторов и стала образцом для остальных регионов. Именно в Ленобласти Ford запустил первое в стране иностранное автомобильное производство, а Philip Morris построила свою самую большую в Восточной Европе сигаретную фабрику. Но на популярности области сказались судебные разбирательства, которые инвесторы вынуждены были вести с налоговыми органами, выставившими налоговые претензии из-за ошибки в местном законодательстве. Иностранных инвесторов потихоньку перетягивает Петербург, предложивший в прошлом году аналогичные льготы. Летом 2005 г. город подписал договор о строительстве автомобильного завода с Toyota, которая изначально вела переговоры и с Ленобластью, и с несколькими другими крупными инвесторами. Объем инвестиций в основной капитал в этом году, по прогнозам Смольного, должен достичь 120 млрд руб.

Вице-губернатор Ленинградской области, председатель комитета экономического развития Григорий Двас, который отвечает за привлечение инвестиций, считает, что инвестиционная привлекательность региона вырастет после ввода новых портовых мощностей на побережье Финского залива.

– Осенью прошлого года прокуратура Ленобласти оспорила норму областного закона о поддержке инвестиционной деятельности в части “приведенной” прибыли. В результате крупные инвесторы, такие как Ford и Philip Morris, получили претензии от налоговых органов. Как получилось, что в области действовали законы, не соответствующие федеральным, а в результате пострадали инвесторы?

– Эта норма о “приведенной” прибыли изначально существовала в законе с 1997 г. И никто ее не трогал. В прошлом году прокуратура и налоговая служба вдруг озаботились этим несоответствием и оспорили его в судах. Мы устранили эту ошибку, внеся в середине года поправки в закон задним числом. Проблема была в том, что с момента отмены Верховным судом неправильного закона и принятия нового, с поправками, прошло около трех месяцев. За это время налоговые службы успели быстро всем доначислить налоги. Я признаю, что это наша ошибка, но инвесторы понесли скорее моральные издержки, нежели финансовые. Дело в том, что судебные процедуры необходимо было довести до конца, но предмета спора уже нет. Я даже не знаю, кому какие претензии были выставлены, поскольку правительство никак не вмешивалось в эту ситуацию – поправили закон и все.

– На какой объем инвестиций в экономику области вы рассчитываете по результатам 2005 г.?

– Могу оценить объем инвестиций в 2005 г. примерно в 55 млрд руб. Это несколько меньше, чем в 2004 г., когда было около 67 млрд руб. Но уменьшение произошло только из-за особенностей учета. По российским статистическим стандартам инвестиции учитываются не по периоду, в который они были фактически осуществлены, а в момент окончания строительства объекта. В прошлом же году в статистику попало много инвестиций, которые фактически были осуществлены в 2003 г. Получилось, что в 2003 г. по статистике был спад, а в 2004 г. – существенный рост. Если проанализировать реальные инвестиции, то наиболее объективная среднегодовая цифра – около $2 млрд в год. Статистика же говорит, что в 2003 г. было инвестировано менее $1,5 млрд, а в 2004 г. – $2,6 млрд. До конца нынешнего года будут завершены основные объемы инвестиций по заводу Rockwell в Выборгском районе и заводу Botnia в Подпорожском районе, а также по второй очереди Swedwood в Тихвинском районе.

– Ленинградская область несколько лет назад привлекла крупные западные компании – Ford, Caterpillar, Philip Morris. В последние год-два такого уровня компании, кажется, не приходят в Ленинградскую область. Каких крупных инвесторов удалось привлечь за этот год?

– Мы предпочитаем не распространяться о проектах, которые находятся в стадии переговоров, даже окончательных. Скажу только, что такие проекты есть в разных отраслях – машиностроении, деревопереработке, пищевой и легкой промышленности. Доля иностранных компаний должна в следующем году увеличиться. На протяжении нескольких лет она оставалась стабильной, а инвестиции росли за счет российских денег. Я знаю, что в 2006 г. будет больше иностранных денег.

– При этом в Петербурге запускается Electrolux, подписываются договоры с Bosch-Siemens и Toyota. Можно сказать, что инвесторы уходят из Ленобласти?

– По объему инвестиций в этом году мы подписали договоров на сумму раза в три большую, чем Петербург. Только два комплекса “Мега”, которые собирается строить IKEA, тянут на $500 млн. А Toyota – от силы $150 млн. При этом IKEA уже вовсю строит. Я недавно проезжал по Московскому шоссе мимо Шушар [где Toyota собирается построить завод] и не видел там никакого строительства.

– Вы ждете производителей комплектующих для Toyota. Но компания получила более 220 га земли в городе, на которой собирается расположить производства своих основных партнеров. Почему вы считаете, что они пойдут в область, тогда как их место уже определено?

– Мы действительно рассчитываем на то, что поставщики Toyota придут к нам. Я не знаю, где им определено место, но с некоторыми из них мы уже ведем довольно успешные переговоры. Не буду их называть.

– Остались ли в области площади для размещения новых крупных производств? Ведь всеволожская площадка уже себя исчерпала...

– Во Всеволожске еще есть ресурсы. У нас нет проблемы найти место под производство крупного инвестора. Нам нечего предложить средним и мелким предпринимателям. Есть, например, отличная площадка в 160 га в Уткиной Заводи, но там большие проблемы с инженерным обеспечением. Эти проблемы могут решить один или два крупных инвестора, если захотят разместить там свое производство. Но мы не можем выделить там, скажем, 5 га под маленький завод, потому что его владелец не сможет сам себя обеспечить трубами, проводами и дорогой. Для маленьких компаний условий там нет. Точно такая же ситуация на площадке в поселке им. Морозова, Ульяновской площадке в Тосненском районе. Так что самая серьезная проблема – с небольшими компаниями.

– Есть ли у вас программа развития промышленных территорий? Сколько вы выделяете денег из бюджета на эти цели?

– Да, мы занимаемся девелопментом промышленных территорий. Сейчас, например, мы ведем переговоры с финским фондом Citro, который объединяет тысячи малых и средних предприятий. По их заявке мы подбираем территорию, где собираемся создать своеобразный технопарк. Уже 14 маленьких финских предприятий изъявили желание открыть здесь свои производства. Такие пулы мы сможем обеспечить землей с инфраструктурой. До конца года Citro должен определиться с местом, и тогда мы займемся этой территорией.

Сейчас почти готова промзона в Тосненском районе, примыкающая к Колпино, хорошо шли работы по промзоне Горелово. В следующем году запустим еще одну площадку – либо в Гатчинском, либо в Тосненском районе. Эти площадки мы развиваем не на бюджетные деньги. Областное правительство дает землю в управление компаниям-девелоперам, которые за свой счет развивают территорию и получают компенсацию после ее продажи. Площадки обходятся в разные суммы, все зависит от наличия зачатков инфраструктуры. В среднем стоимость девелопмента составляет около $7–10 за 1 кв. м. В Тосно работает петербургская компания “Северо-Западный технопарк”, в Горелово – девелопер “Агентство Горелово – индустриальная зона”, который на 90% принадлежит голландцам. Будущие промзоны, кстати, как раз рассчитаны на размещение небольших предприятий.

– Какие конкурентные преимущества есть у Ленобласти по сравнению, например, с Петербургом?

– Основные преимущества – геоэкономическое положение, крайне выгодные транспортные маршруты, позволяющие оптимально выстроить логистические цепочки. И эти преимущества только усиливаются. В следующем году будут введены новые терминалы в Усть-Лужском порту, наладится паромная переправа с портами Германии. Кроме того, область обладает существенными природными ресурсами – земельными, лесными. И у нас неплохой кадровый потенциал.

– То, что вы сейчас перечислили, могут сказать и петербургские власти...

– Когда мы говорим о логистике, то подразумеваем не только наличие порта. Нужно предусмотреть всю цепочку: дорожную составляющую, таможенную. Конкурентоспособность нового порта, который строится в Финском заливе, существенно выше петербургского порта. Ведь чтобы попасть в порт Петербурга, нужно протащить груз по улицам и площадям нашего прекрасного города. А он и так задыхается от транспорта.

– Вы говорите о порте Усть-Луга как о конкурентном преимуществе Ленинградской области. Но сейчас это только один угольный терминал, который уже несколько лет не может выйти на полную мощность.

– В следующем году в Усть-Луге откроются четыре новых терминала: паромный, химических грузов, металлов и леса. Все они построены на частные инвестиции. Кроме того, мощности угольного терминала будут расширены. Порт заработает.

– А в районе Вистино, где нефтяной терминал собиралась строить ТНК-ВР и несколько других компаний, работа вообще не ведется. Что тормозит развитие этого района?

– Да, проект развития этой территории впал в спячку – исчезли движущие силы. Главным локомотивом проекта должна была стать ТНК-ВР. Она выделила средства на проектно-изыскательские работы, которые так и не были закончены. Сейчас ТНК притормозила свое участие, и пока не нашлось тех, кто бы мог подхватить упавшее знамя. Мы никогда не спрашиваем у инвестора мотивировку его решений. Если он хочет открыть производство, вот земля – и приступай к работе. Так что по-прежнему этот участок остается на побережье Финского залива единственным потенциальным местом развития портовых мощностей.

– Усть-Луге брошен вызов. Главное конкурентное преимущество Силамяэ состоит даже не в том, что порт расположен на территории ЕС, а в том, что он является свободной экономической зоной. Следовательно, все, кто захочет построить там терминалы, получат очень существенные льготы. Мы сами предлагали некоторое время назад правительству создать портовые особые экономические зоны (ОЭЗ) и включить в них Усть-Лугу. Но, к сожалению, в закон об ОЭЗ понятия портовой зоны не вошло.

– Вы подали заявку на конкурс ОЭЗ, который проводит Минэкономразвития и торговли (МЭРТ). Ваша зона должна располагаться вблизи порта Усть-Луга в Кингисеппском районе. Сколько областное правительство в своей заявке обещает потратить на обустройство этой зоны?

– Мы собираемся вложить в развитие этой зоны около 3,2 млрд руб. при условии, что столько же вложит федеральный бюджет, и еще около 1,5 млрд составят вложения частных компаний. Это как раз наша попытка противостоять развитию Силамяэ. Мы считаем, что в этой зоне создадутся дополнительные преимущества для производств, которые связаны с переработкой поступающих в порт грузов или, наоборот, – доработкой экспортных грузов.

– У вас есть уже конкретные инвесторы, которые обираются разместить свои производства в этой зоне, если правительство Ленобласти выиграет конкурс МЭРТ?

– Да, такие претенденты есть, но я не буду их называть, пока не объявлены итоги конкурса Минэкономразвития. Там будут сборочные машиностроительные производства, пищевые, химические и около половины от объема займут деревообрабатывающие производства. Около половины компаний, которые хотят попасть в эту зону, – иностранные, остальные – российские. Иностранцы хотят в основном заниматься сборкой, русские – переработкой леса. В общей сложности инвестиции в создание производств на этой территории, по нашей оценке, должны составить около 80 млрд руб.

– Еще до принятия закона об ОЭЗ правительство области самостоятельно хотело создавать зоны развития на территории области. Вы собирались давать еще какие-то дополнительные льготы инвесторам в этих зонах?

– Нет, речь идет совсем о другом. По нашим оценкам, не очень обоснованным представляется сохранение режима наибольшего благоприятствования на всей территории области. Целесообразно отойти от принципа тотального предоставления льгот к локальному принципу. Нужно выделить зоны, которые сейчас депрессивны, и сохранить льготы только там, ликвидировав их на всей остальной территории. Мы занимаемся выявлением таких зон. Могу пока назвать, например, район Лодейного Поля и Подпорожье. Мы хотели внести изменения в закон об инвестиционной деятельности с 1 января 2007 г., но решили отложить изменения до 2008 г., чтобы они не коснулись тех инвесторов, с которыми мы еще только ведем переговоры сейчас.

– Но ведь в депрессивные районы неспроста инвесторы не идут – в них либо не развита инженерная инфраструктура, либо отсутствует нормальная дорожная сеть. Вы не боитесь, что ограничениями вы отпугнете инвесторов, которые предпочтут уйти в те же Шушары?

– Сейчас при выборе между Всеволожском или Лодейным Полем инвестор при прочих равных выбирает Всеволожск. Там понятная логистика. Но, если условия не будут равными, логистика станет только одним из факторов. Основным же останутся льготы. Как это ни странно, те территории, которые я назвал депрессивными, могут предложить и нормальные дороги, и человеческую и инженерную инфраструктуру. Так что если для кого-то решающим фактором станет близость мегаполиса, то удержать таких инвесторов мы не сможем.