Кто смеется последним
Признаться, сжульничал и я: первая история в спектакле есть, второй нет, но это неважно. Манера, в которой Гришковец и Цекало поочередно пересказывают новеллы и стихотворения Эдгара По, позволяет выбирать сюжеты наугад – ну или почти наугад: при желании можно поискать сквозную тему, но смысл театрального фокуса, конечно же, не в этом.
Игру в перевирание своими словами классических сюжетов Евгений Гришковец придумал давно, и на ней построен не только “По По”, но и, например, идущая в МХТ “Осада”. Оба спектакля были играны еще в кемеровском театре “Ложа”, а “По По” вдобавок и в Новом Рижском театре, привозившем эту постановку на фестиваль NET. Поэтому в том “По По”, что начали вчера показывать в театральном центре “На Страстном”, самое любопытное – поглядеть на новенького.
Евгений Гришковец выводит на сцену Александра Цекало бережно, за ручку, как маленького мальчика, и в том, как Цекало играет, тоже есть что-то детское. Эта интонация спектаклю к лицу – а значит, партнер для игры выбран удачно. Но дело, конечно, не в одной лишь интонации.
Профессиональный эстрадный артист не столько принял нехитрые чужие правила, сколько с удовольствием узнал в них знакомые: “По По” ведь и впрямь несколько дальше от театра, чем от конферанса, предполагающего похожую дистанцию между артистом и персонажем. И в этом смысле уже Цекало имеет право водить Гришковца за ручку, объясняя, что к чему, но деликатно не утягивая одеяло на себя.
С другой стороны, они существуют на сцене все-таки по-разному. Цекало играет, Гришковец делает вид, что нет, и эта разница формулируется в самой структуре спектакля: Гришковец рассказывает истории о ком-то другом, Цекало – всегда от первого лица, и даже выглядит он чуть более театрально, персонажно: белая рубашка, черная перчатка на правой руке. А короткие штанишки и кургузый пиджак Гришковца – его вполне привычный сценический образ, вот только шляпа в руках – деталь немного поновее.
“По По”, в общем-то, тоже как эта шляпа, органично добавившая небольшой штрих к знакомому портрету. За несколько лет манера Гришковца успела полюбиться, стать модной, а потом и наскучить театральной Москве. Умный автор, всегда чутко, а иногда болезненно следивший за этой переменой настроений, выдержал паузу, достаточную для того, чтобы публика успела слегка соскучиться – и потому принять новую версию “По По” весело и благодушно. Не особенно обратив внимание на то, что Евгений Гришковец, кажется, впервые проговорил какие-то важные для себя вещи о смерти – и эстрадный артист Александр Цекало ему здорово в этом помог.