Рыбий грипп
Еще 2 декабря Сергей Данкверт объявил, что специалисты Россельхознадзора нашли кадмий и свинец в рыбе, которая выращивалась на четырех крупнейших норвежских заводах. С 5 декабря ввоз в Россию продукции этих заводов был запрещен. “Оттуда в Россию шло до 40% всех поставок”, – рассказывает топ-менеджер одной из крупнейших компаний – дистрибуторов рыбы, пожелавший остаться анонимным. Произведенная всеми остальными норвежскими предприятиями рыба, по словам бизнесмена, с 5 декабря проходит в Мурманске дополнительную проверку Россельхознадзора. “Норвежские коллеги не только не убедили нас отменить временные ограничения <...> но и еще больше усугубили ситуацию”, – цитирует Данкверта “Прайм-ТАСС”. С 1 января в Россию запрещен ввоз охлажденной рыбы из Норвегии.
“Мы очень удивлены, – говорит советник по рыболовству посольства Норвегии в России Анне-Кристин Йоргенсен. – Соответствующие ведомства у нас постоянно проверяют содержание [и кадмия, и свинца] и их содержание ниже и российских, и норвежских норм”.
Пока чиновники разбираются в анализах, импортеры рыбы прогнозируют дефицит и рост цен. На норвежскую рыбу приходится до 60% продаж красной рыбы в России, говорит топ-менеджер дистрибуторской компании. По оценке замдиректора сети гипермаркетов “Мосмарт” Семена Слуцкого, стандартный московский гипермаркет в месяц может продавать до 30 т охлажденной семги и форели. Почти вся эта рыба, по словам Слуцкого, поставляется из Норвегии, а “внутренние поставки мизерны”. “Никакой альтернативы норвежской охлажденной рыбе даже близко не существует”, – резюмирует он. Теоретически заменить норвежского лосося можно было бы шотландским и датским, замечает топ-менеджер дистрибуторской компании. Но контракты на поставку рыбы заключаются на год, и на заводах рыбу выращивают с учетом предусмотренных этими контрактами поставок. “Свободные объемы взять неоткуда. Значит, цены резко вырастут”, – предупреждает он. Торговые сети уже ищут замену норвежской рыбе. “Перекресток”, по словам пресс-секретаря Александра Бархатова, планирует закупить недостающие объемы в Чили, Дании и на Дальнем Востоке.
“Это [выявление тяжелых металлов в рыбе] так же смешно, как если бы у норвежской семги нашли птичий грипп”, – пошутил вчера гендиректор “Спар Ритейл” Дмитрий Маслов. А топ-менеджер дистрибуторской компании считает, что “подоплека скорее всего политическая”.
Россия и Норвегия по-разному трактуют границы промысловой зоны вокруг архипелага Шпицберген: Норвегия считает ее своей, а Россия – свободной. Поэтому с российскими траулерами постоянно случаются инциденты – в последний раз с “Электроном” в октябре этого года. “Трудно отделаться от впечатления, что наши “рыбные дела” с Норвегией начинают приобретать политический оттенок”, – замечает руководитель Центра Северной Европы Института Европы РАН Юрий Дерябин. “Пока нет оснований полагать, что это [запрет импорта] политическое решение – например, попытка наказать норвежцев за несговорчивость по Шпицбергену и рыбоохранной зоне”, – возражает председатель думского комитета по международным делам Константин Косачев.