Итоги года для ТЭКа: Вытоптали
Еще один образец “слоновьей дипломатии” – история с расширением Каспийского трубопроводного консорциума. Протестуя против строительства трубопроводов в обход нашей территории и активно занимаясь этим сами, мы на ровном месте создали препятствия для расширения КТК, ставя под угрозу надежность транспортировки казахской нефти на мировые рынки по российской территории.
По-оруэлловски радужные оценки успехов Большого Брата в области энергетики – сравнения с Норвегией, разговоры о новых “голубых фишках” и новых трубопроводах (вокруг которых немедленно создается мифология, затмевающая их недостатки) – лукавство. Учитывая традиции хозяйствования, наш госсектор надо сравнивать не с норвежским и саудовским, а с мексиканским. Неэффективность мексиканской национальной нефтегазовой компании Pemex стала легендой. Мексика могла бы добывать вдвое больше газа, чем сегодня, но добыча стагнирует, так как иностранцы к разработке не допущены, а Pemex обеспечить требуемые инвестиции не в состоянии. Кстати, “Газпром”, “Роснефть” и Pemex поразительным образом близки друг к другу по показателю доходности совокупных активов – она у них ниже 10% при стандартном показателе для отрасли 15–25%. Это неудивительно: они контролируют огромные запасы, разрабатывать которые в силу своей неэффективности не могут. Так что вместо превращения в энергетическую Мекку мы полным ходом движемся в энергетическую Мексику.
Сектор с высокими перспективами роста, игравший в последние годы решающую роль в экономическом развитии страны, сегодня напоминает грядку, по которой прошлось стадо слонов.
Нефтяные компании прогнозировали, что добыча нефти могла бы расти на 4–5% в год еще в течение 4–5 лет, прежде чем плато было бы достигнуто. Но хорошо, если в этом году мы выйдем на 2% роста добычи нефти. Только фактор ЮКОСа и продолжающееся падение добычи на предприятиях компании (на считая “Юганскнефтегаза”) уменьшили цифру возможного прироста добычи нефти в 2005 г. как минимум на 2,5 процентного пункта. А тут еще выросшие налоги и недостаток экспортных мощностей. Все это не слишком стимулирует инвестиции. Самый успешный сектор российской экономики ввергнут в стагнацию.
Что в газовой отрасли? Рост добычи газа “Газпромом” за 11 месяцев этого года был почти нулевым, и даже рост добычи газа независимыми производителями существенно замедлился (чуть более 5% против 10,5% среднегодового роста добычи в 2000–2004 гг.). Это неудивительно: в 2005 г. “Газпром” продолжил как политику недружественных поглощений независимых производителей (“Нортгаз”), так и создания для них проблем с доступом к трубопроводам (“Лукойл” был вынужден приостанавливать начавшуюся было добычу газа на Находкинском месторождении). Газовая отрасль после усиления госконтроля стала, как это ни парадоксально, менее прозрачной. Правительство уже не будет рассматривать инвестиционную программу “Газпрома”, хотя потребности в инвестициях выросли. Истощенные месторождения Надым-Пур-Тазовского района выбывают быстро, а для запуска Ямала не подготовлено даже обоснование инвестиций.
Передел собственности в нефтегазовой отрасли – тоже ей не на пользу. Мало того что все эти сделки имеют сомнительную подоплеку (зачем было платить свыше $7 млрд за покупку акций “Газпрома”, где государство и так де-факто имело контроль, и куда пошли $13 млрд, уплаченные за “Сибнефть”?), они еще обременяют государственные нефтегазовые компании огромными долгами в ситуации, когда сектору необходимы крупные инвестиции.
Российская финансовая система не готова давать деньги на финансирование сложных, капиталоемких и длинных проектов, какими являются шельфовые и восточносибирские месторождения. Однако мы вводим ограничения для прямых иностранных инвестиций в эту сферу, своими руками мешая освоению новых нефтегазоносных провинций.
Много дров наломано и “газовой дипломатией” в отношении соседей, не согласившихся разделить с Россией любовь к тоталитарным ценностям, – Украины, Грузии, стран Балтии. Без сомнения, повышать цены на газ, поставляемый в эти страны, надо было давно. Однако то, как это было сделано, и явный политический подтекст происходящего надолго осложнили наши взаимоотношения.
Сроки реорганизации РАО “ЕЭС России” передвинуты на послевыборный период, на конец 2008 г., – по сути, в никуда. О либерализации рынка электроэнергии власти вообще уже не говорят. В результате электроэнергетика сегодня в состоянии мобилизовать на капитальные инвестиции максимум $3,5 млрд в год, тогда как для поддержания баланса энергетических мощностей и спроса на электроэнергию необходимо инвестировать минимум $7–8 млрд в год. Дефицит мощностей будет только нарастать.
У энергетического сектора России, конечно, большой запас прочности, поэтому он будет в состоянии еще долго терпеть издевательства Кремля. Катастроф и кризисов вряд ли стоит ожидать. Но и роста ожидать не приходится, хотя еще пару лет назад перспективы российского ТЭКа не вызывали сомнений. Между тем Кремль готовится к председательству в “большой восьмерке”, где будут обсуждаться проблемы энергетической безопасности. На самом деле международному сообществу впору обсуждать проблемы обеспечения безопасности мировой энергетики от ущерба, наносимого действиями российских властей.