У ЦБ растут сомнения
В этом году антиотмывочная кампания силовиков и ЦБ стоила лицензии почти двум десяткам небольших банков, уличенных в нарушении закона о противодействии легализации преступных доходов и незаконном обналичивании крупных сумм (в том числе их клиентами). Через Межотраслевой промышленный банк и Маркетингбанк, по версии следствия, легализовывались деньги от контрабанды через Белоруссию. Обыски в банке “Нефтяной” завершились убийственным пресс-релизом Генпрокуратуры о причастности банка к незаконному обналичиванию десятков миллиардов рублей созданной в 2000 г. “устойчивой группой”. Банк “Родник” с капиталом 20 млн руб. в сентябре выдал наличных больше, чем Сбербанк, а через кассу банка “Эмал” с активами 30 млн руб. за семь месяцев этого года прошло почти 13 млрд руб.
Дело “Эмала” аукнулось многим другим банкам, в том числе из первой тридцатки. Расследуя его, правоохранители провели выемку документов в МДМ-банке, “Еврофинанс-Моснарбанке” и пообещали наведаться еще почти в десяток банков, которые были его контрагентами. На встрече банкиров с президентом Владимиром Путиным председатель ЦБ Сергей Игнатьев посетовал на “активную вовлеченность некоторых банков” в “сомнительные схемы” по отмыванию доходов, уклонению от налогов и таможенных платежей и призвал банкиров “выработать позицию нетерпимости” к этому. Призывами к подопечным ЦБ не ограничился и поручил отслеживание сомнительных операций теруправлениям.
Вчера на сайте Центробанка было опубликовано письмо “Об усилении работы по предотвращению сомнительных операций кредитных организаций”. В нем сотрудникам ЦБ на местах поручено уделять особое внимание выявлению признаков сомнительных операций, проводить встречи с менеджерами и владельцами банков для выяснения их экономического смысла и возможных рисков от них, а также разработки плана по их прекращению.
В ЦБ вчера не удалось получить комментарии. В пресс-релизе регулятор поясняет, что сомнительные операции привлекают внимание правоохранительных и налоговых органов. Их претензии создают для банков правовые риски и риски потери репутации, а как следствие – “бегство клиентов и отток денежных средств, возникновение убытков и потеря платежеспособности”, что угрожает стабильности всей банковской системы.
Недопустимо, когда в государстве нет механизма, чтобы оперативно прекращать такие операции, возмущается председатель совета директоров и совладелец банка “Эмал” Рами Аль-Шаер. По его мнению, “Эмалу” встречи с сотрудниками ЦБ пошли бы на пользу: “Мы бы тогда [узнали и] прекратили незаконные операции, которыми топ-менеджмент занимался без ведома совета директоров”. Сотрудник одного из банков, где прошли выемки по делу “Эмала”, сомневается в этом. “На межбанке сложно выявить сомнительность операций – банк работает через корсчет, и его клиентов анализировать сложно”, – говорит источник в банке.
Большинство приведенных ЦБ операций прописаны, причем более подробно, в “антиотмывочном” законе и актах к нему, отмечает банкир, пожелавший остаться неназванным. Поэтому он считает письмо ЦБ “предупреждением банковскому сообществу, что теперь сомнительные сделки не пройдут незамеченными [не только для правоохранителей, но] и для регулятора рынка и будут иметь последствия на его уровне”. Закон устанавливает критерии подозрительных операций, но возлагает решение об их классификации и информирование ФСФМ на банки, напоминает член правления Международного московского банка Иван Розинский. А ЦБ сигнализировал банкирам, на что он будет обращать особое внимание как регулятор, считает он.