Не архипелаг
Семнадцать живописцев и скульпторов, представленных выставкой в Третьяковке на Крымском Валу, – это хорошие, профессиональные, состоявшиеся художники. Они ровесники, заявили о себе в начале восьмидесятых годов, а потом как-то ушли в тень новой художественной моды.
Эта мода на актуальное искусство – понятие довольно условное. Не то чтобы художники, делающие инсталляции, исполняющие перформансы, снимающие видео или занимающиеся концептуалистским сочинительством, вдруг стали популярны. Просто они так долго в советское время жили внутренней жизнью, выставляясь по квартирам и захолустьям, что в последнее десятилетие энергично взяли реванш – их привечали галеристы, о них писали журналисты, они участвовали в международных ярмарках.
В общем, художники актуальных направлений выступили сплоченными рядами, которые, разумеется, распались вместе с первыми и иллюзорными публичными успехами. Битвы за кураторство на биеннале современного искусства стали вестись с таким же энтузиазмом, как и былые сражения за теплые места в руководстве советских союзов художников, а лидеры актуальных направлений преждевременно заматерели. Художники, условно названные пластиками, участники советских молодежных выставок, наоборот, зажили поодиночке. Причем многие из актуальных художников, кстати, тех же годов рождения (пятидесятых), что и пятнадцать “традиционалистов”, представленных “Обитаемыми островами”.
Идеология выставки, заявленная в статьях выставочного каталога, – возродить загубленную традицию – подана пугающе экзальтированно. Там художники, верные идеалам великого искусства, противопоставляются фиглярам, отдавшим душу Мефистофелю, мамоне и постмодернизму. Хотя, например, один из самых знатных участников “Островов” – Иван Лубенников когда-то успешно расписывал стены “Трехгорки”, а потом так же мастерски стал рисовать забористых ню, пользующихся заслуженным коммерческим успехом. На выставке он представил в основном натюрморты, в которых пластические задачи, конечно, ставятся и решаются, но далеко не новые.
Правда, не все участники выросли из молодежных лидеров в салонные мэтры. Живописец Лев Табенкин, кажется, совершенно не меняется и по-прежнему верен прежним рембрандтовским дерзаниям. А вот Екатерина Корнилова сделала яркий рывок, и ее большие картины на фанере и жести, отличные по колориту, по рисунку условны настолько, что к фигуративному искусству их так уж прямо и не отнесешь. Как и эстетские скульптуры Анатолия Комелина, которые только безупречная пластическая продуманность не позволяет числить по разряду объектов. В отечественной версии “объект” – это что-то неряшливое. Зато Дмитрию Крымову, словно концептуалисту, не до зрелищности. Он небрежно наклеивает на зеркала в старинных рамах раскрашенные силуэты умерших родственников и успокаивается. Впрочем, тут, конечно, не концептуализм, а просто привычка театрального художника, для которого тщательность не обязательна.
Художники “Островов”, повторяю, хорошие художники, но выставка их работ от этого автоматически хорошей не становится. Она не состоялась и как “художественный проект”. Потому что ни знатный спонсор, ни богатый вернисаж, ни напутственные слова мэра Москвы, ни приуроченность к юбилейной дате не заменяют продуманной стратегии и внятной идеологии выставки. Что касается новаторского арт-менеджмента, то тут, кажется, тоже ничего особенного нет. Персональные экскурсии для потенциальных покупателей – обычное дело.
Все это весьма грустно, потому что большого выставочного проекта для живописцев, скульпторов, графиков как раз давно не хватало. Все разговоры о правильных актуальных художниках, смерти или возрождении картины и фигуративного искусства – давно устаревшие песни, бывшие главными век назад. В наши дни живут большие художники, пишущие картины маслом. Например, Люсьен Фрейд в Англии или Наталия Нестерова в России. Их достоинства ни у кого не вызывают сомнения. Так что защита “пластиков” – такая же пустая, спекулятивная трескотня, как и свержение их с корабля современности. В нашей нынешней художественной жизни как раз нет места, где бы хорошие профессиональные художники выставлялись продуманно и регулярно. Ну, значит, у них нет потребности объединяться и им хорошо чувствовать себя независимыми островами, а не частью великого архипелага.