НОВИНКИ КНИЖНЫХ РАЗВАЛОВ: На последнем дыхании

Толковые словари и справочники – чтение универсальное. С такими книгами, как словарь Владимира Даля (или Большая советская энциклопедия), можно спокойно жить на необитаемом острове. Нескучное чтение вам будет обеспечено на много лет вперед. Поскольку словарная информация аккумулирует исторический, эмоциональный опыт нации. Однако, художественно не обработанная, выветривается из головы быстрее, чем успеваешь перевернуть страницу. А значит, можно считывать заново.

Книга, о которой пойдет речь, рассматривает специфический пласт внутри русского языка. Арго или феню, то есть, говоря наукообразно, “лексику деклассированных элементов”. Перед вами словарь людей вне закона и социальной касты. Профессиональный язык, представленный с начала его существования: с Х века, когда на Руси сформировались первые шайки ушкуйников.

В силу драконовских мер наказания крепостная Россия отличалась самым высоким процентом людей “вне закона”. Примерно десятая часть ее населения постоянно находилась в бегах. То есть вела преступный образ жизни, добывая средства к существованию уголовными методами. Отсюда и высокоразвитая лексика. Огромный мир специального языка, который сформировался в качестве альтернативы мирскому или официальному языку.

Книга разбита на разделы. В них речь идет о:

1) общеуголовном арго: например, лохматая кража – изнасилование, скок – квартира под кражу;

2) о конспиративной функции арго: например, ласкай у шубы крабы – воруй золотые часы у женщины;

3) о значении имен собственных: например, кирюха – пьяница, дядя володя – десять рублей, фигаро – парикмахер;

4) о ктематонимах, т. е. арготических наименованиях предприятий и учреждений: например, Финбанское чучело – памятник Ленину на Финляндском вокзале;

5) об иноязычных заимствованиях: шамать – кушать (тюркское), ксива – документ (от древнееврейского “писать”).

И так далее вплоть до примеров, взятых из нашей с вами действительности. Где в качестве образцов служат сцены, часто нелепые, из фильмов и детективных романов.

Перечислить все аспекты словообразования, затронутые в книге, не представляется возможным. Жизни на необитаемом острове не хватит. Скажем лишь, что книга играет на контрасте: крайне эмоционального материала и спокойного тона, которым этот материал подан. Очень странное сочетание, надо отметить.

В общем, книга вышла насыщенная и вместе с тем спокойная. Беспафосная. Количество открытий чудных в ней – бесконечно, как и было сказано. То, что считал в языке повседневным, элементарным, оказывается древним, замысловатым. Двусмысленным.

И последнее. Психологическое возбуждение, которым окрашено любое арготическое выражение, порождает в языке совершенно потрясающие по краткости и насыщенности образования. Жизнь “на последнем дыхании” заставляет язык творить новые лаконичные формы. Читая эту вполне академическую книгу, видишь, насколько феня схожа с поэзией. Методологически. По принципу работы механизма. Поскольку в поэзии тоже ведь нужно в сжатую языковую форму заложить максимальное количество информации.

И сделать это так, чтобы она была доступна только своему, посвященному.