Малкович и платяной шкаф
В дотошности сценариста Энтони Фрюина и режиссера Брайана Кука (оба, кстати, работали в свое время с самим Кубриком) можно не сомневаться: работа с документами, судя по результату, целиком заменила им воображение, что никак не пошло фильму на пользу, но, что называется, дает нам информацию к размышлению. Занятно, например, что лондонец Алан Конвэй, чья экстравагантная карьера пересказана в фильме, похоже, и впрямь был типологически близок Паниковскому: довольно долго выдавая себя за великого режиссера, он так и не удосужился узнать хотя бы его фильмографию и прокалывался порой на элементарных вещах, путая Стэнли Кубрика со Стэнли Крамером.
Невелика беда – большинство облапошенных были еще невежественней, поэтому алкоголик и гомосексуалист Конвэй, как правило, добивался, чего хотел: затаскивал развесивших уши парней в постель, а в самом невинном случае просто напивался за чужой счет. При этом Конвэй показал себя неглупым паразитом и, выбирая, кем представляться, поступил осмотрительно: Кубрик был известным затворником, и его фотографии почти не появлялись в печати.
История, согласимся, феерическая, и потому особенно досадно отмечать, что “Быть Стэнли Кубриком” – фильм, сделанный не сценаристом и режиссером, а главным образом художником по костюмам Викторией Рассел: как только не наряжает она исполнителя главной роли, которым тут, в сущности, пользуются так же беззастенчиво, как в фильме “Быть Джоном Малковичем”, персонажи которого находили дверцу, ведущую прямиком в голову популярного артиста.
Разница в том, что авторы “Быть Стэнли Кубриком” спекулируют Малковичем совершенно неостроумно. Лучшая при всей ее вторичности шутка – сцена, в которой лже-Кубрик врет, что снимает фильм с Джоном Малковичем в главной роли. Все остальное – история, в сущности, про гардероб, а совсем не о природе славы, как уверяют себя авторы фильма.
Бедный, бедный Малкович, и стоило ради этого красить губы, рядиться в женские подвязки и коверкать свой английский уму непостижимым количеством акцентов? Роль, конечно, из тех, что требуют либо комментария в духе: “Ну, артист!”, либо сравнения Малковича с нашим художником-перформансистом Мамышевым-Монро, который так же замечательно умеет переодеваться. При этом смотреть фильм все равно как-то неловко – хочется, простите, художественного оправдания происходящего, но чего нет, того нет. Ладно бы дело было только в неспособности авторов осмыслить попавший к ним в руки сюжет. Но фильм выстроен так тупо-монотонно, что хочется спросить сценариста: вы хоть “Ревизора”-то читали? Все-таки нелишне понимать, что интригу и кульминацию с развязкой выдумали не только для нужд Голливуда, и вообще неплохо бы иметь представление о том, чем драматургия отличается от забивания гвоздей. Что режиссер Брайан Кук смотрел Кубрика, мы уже, слава богу, поняли: то Малкович вынесет мусор под музыку из “Космической одиссеи”, то что-нибудь еще сделает под фонограмму из “Заводного апельсина”; браво, браво.
Остается только руками развести и посочувствовать режиссеру Куку. Может, он и сам бы в Кубрики пошел. Только кто ж его научит?