Захват по-американски
Два хозяйствующих субъекта не поделили собственность. Около 200 человек в масках, вооруженные бейсбольными битами и металлическими прутьями, попытались взять штурмом офис строительной компании; прекратил массовую драку лишь отряд ОМОНа. Другие два промышленника не поделили железную дорогу, собрали вооруженные отряды, в которые вошли и местные полицейские, погрузились на поезда и ринулись навстречу друг другу. Паровозы столкнулись, бойцы спешились, началась битва за собственность. Первая история случилась в Москве в 2005 г. После нее депутат-предприниматель Сулейман Керимов утвердился в качестве владельца СПК “Развитие” (вскоре он перепродал компанию “Базовому элементу”). Вторая история произошла в 1869 г. в Пенсильвании – бароны-разбойники Джим Фиск и Джей Гулд боролись с Джоном Морганом за местную железную дорогу.
У обеих сторон, рассказывает петербургский профессор Высшей школы экономики Вадим Волков, были пакеты акций и судебные решения, дававшие право на управление дорогой. Выиграл “паровозную битву” Морган – его группа была лучше вооружена.
Древний мир
“Ничего подобного в США не случалось как минимум последние лет сто”, – уверен профессор юриспруденции Стэнфордского университета Джозеф Грандфест. Истории из жизни современной Москвы американский профессор слушал затаив дыхание. То, что русские называют рейдерством сегодня, практиковалось в Америке во времена “баронов-разбойников” и называлось “грабежом”, заключает Грандфест. Морган, Рокфеллер, Фиск, Гулд не брезговали самыми грязными методами при строительстве своих империй, рассказывает американовед Виктор Мальков. Особенно агрессивно вели себя тогда железнодорожные компании. Строительство и эксплуатация железных дорог были сверхприбыльным бизнесом. Но земля находилась в руках фермеров, и, чтобы отнять ее, предприниматели прибегали к насилию и обману. Коррумпированные местные власти за взятки переоформляли земельные документы, говорит профессор Мальков. Точно так же нефтяники отбирали у небольших компаний богатые нефтью участки земли – иногда даже с помощью частных армий.
Эти действия нарушали Уголовный кодекс и Конституцию США. Но жалобы обиженных не интересовали местную власть и полицию, находившуюся на содержании у крупного бизнеса. А судебная власть в Америке в то время была слаба, объясняет Мальков. В США того времени практически не было государства, отмечает Волков: “Президент полностью зависел от партийной машины, а партийная машина – от бизнеса, который ее поддерживал”.
Правила игры
Конец эпохе разбойников положили журналисты, открывшие кампанию против баронов, которые разоряют мелкий и средний бизнес. К журналистам (их стали называть “разгребателями грязи”) подключились политики, увидевшие шанс заработать на этом голоса. В обращении к конгрессу (1902 г.) президент Теодор Рузвельт призвал законодателей положить конец росту монополий. Результатом этой борьбы стало укрепление исполнительной власти и принятие законов, регулирующих правила слияния и поглощения компаний. Начались судебные процессы против монополистов. В 1909 г. суд Сент-Луиса постановил расчленить принадлежавшую Рокфеллеру Standard Oil на составные части, два года спустя это решение подтвердил Верховный суд США. Так возникли Exxon, Chevron, Amoco и Mobil.
Корпоративные правила совершенствовались в течение всего XX в. Кульминацией стал принятый в 1968 г. Williams Act, который, в частности, обязал руководство компании, намеренной поглотить другую компанию, полностью раскрыть детали сделанных акционерам предложений, отчитываться об источнике средств, на которые приобретены акции, информировать о дальнейших планах относительно объекта поглощения, а также сообщать о приобретении 5% акций предприятия, рассказывает Грандфест. Все это положило конец “субботним сюрпризам”: сделав акционерам “тайное предложение”, захватчики за выходные скупали акции по фиксированной цене, а объявление о сделке выходило по понедельникам. “Закон сделал компании более подготовленными к враждебному поглощению, но рейдерство не запрещалось”, – объясняет Грандфест.
Закат рейдерства
Золотое время рейдеров пришлось на 1980-е гг. От обычного поглощения рейдерские атаки того времени отличались лишь тем, рассказывает профессор юриспруденции Техасского университета Катерина Литвак, что они производились через голову совета директоров. “Мишенью становились убыточные компании с распыленными пакетами акций, владельцы которых не могли уволить неквалифицированных менеджеров и директоров”, – говорит Литвак. Рейдер делает акционерам таких компаний предложение, от которого они не могут отказаться. Получив контроль, он оптимизирует производство, расплачивается с долгами (часто за счет продажи непрофильных активов) и перепродает ее.
Например, в 1985 г. рейдер Рональд Перельман купил компанию Revlon за $1,8 млрд. Revlon тогда на прибыль от торговли косметикой скупала медицинские компании, рассказывает профессор Гарвардского университета Амар Байд. Перельман продал несколько таких приобретений, заработав $2 млрд и сделав Revlon прибыльным.
“В отличие от России, в Америке рейдерство – это положительное явление”, – считает Литвак. Ведь здесь рейдеры действуют против совета директоров, но в интересах акционеров. Рейдеры исправили ошибки 1970-х гг., когда страну охватила волна слияний и получившиеся в результате компании оказались неэффективными, утверждает Джеймс Эдвардс из North Montana College.
Настрадавшись от рейдеров, корпорации стали применять различные методы защиты вроде “отравленной пилюли”, рассказывает Грандфест. Пилюля – это положение в уставе компании, которое дает акционерам право провести допэмиссию и скупить акции ниже рыночной цены, если третья сторона скупает их по цене выше рыночной. Есть и другие способы: “макаронная защита” – выпуск облигаций с обязательством выкупить их по цене выше рыночной в случае поглощения (долги компании увеличиваются в объеме, как макароны в воде), “золотой парашют” – обещание больших выплат топ-менеджерам в случае поглощения. “В результате корпоративный захват стал менее выгодным для рейдера”, – объясняет Литвак.