Снижайте издержки
“Россия готова к сильному рублю” – таково название выпущенного на днях доклада Уэстина. Начавшееся в 2006 г. укрепление номинального курса рубля и ускорившийся рост реального эффективного курса (за январь – февраль, по данным Центробанка, он прибавил 4,5%) Уэстин объясняет тем, что ЦБ приходится все больше использовать курсовую политику для борьбы с инфляцией. Объективные основания дорожать были у рубля и в 2005 г. – дорогая нефть, рекордные экспорт и торговое сальдо, – но рубль в номинальном выражении подешевел на 3,6%. “По мере того как давление на Центробанк с требованием обуздать инфляцию будет усиливаться, он все больше будет использовать удорожание номинального курса в качестве антиинфляционной меры”, – пишет Уэстин. А в среднесрочной перспективе рубль недооценен по всем критериям – и по паритету покупательной способности, и по индексу бигмака, и по уровню зарплат. Российский ВВП на душу населения превысил $5300 в 2005 г., а среднемесячная зарплата достигла $302. Три года назад среднестатистический житель Польши при том же уровне ВВП на человека зарабатывал в месяц $560, Литвы – $479, а Латвии – $311, констатирует Уэстин, делая из этого вывод, что пространство для укрепления рубля еще велико. При неизменной цене нефти рубль будет укрепляться еще как минимум ближайшие 2–3 года, говорит Уэстин.
Прогноз экономиста ОФГ Ярослава Лисоволика совпал с ожиданиями Уэстина: к концу 2006 г. рубль подорожает до 27,4 руб./$. “Никаких сомнений в том, что рубль в реальном выражении дорожал и будет дорожать, нет”, – соглашается Евгений Гавриленков из “Тройки Диалог”, но укрепление номинального курса рубля он считает неэффективным средством борьбы с инфляцией. Чтобы снизить годовой темп роста цен с 12% до 11%, нужно укрепить рубль на 6–7%, а это “чересчур высокая цена”, говорит он.
Сильнее всего укрепление рубля отразится на экспортерах. В нефтегазовом секторе и у металлургов большая часть расходов рублевые, а доходы – долларовые. Но поводов для паники нет, уверен Уэстин. Он приводит в пример ЮАР, которой удалось диверсифицировать экспорт, несмотря на рост курса рэнда в полтора раза за три года. Еще в 1989 г. золото обеспечивало половину общего экспорта страны, а в 2004 г. – впятеро меньше. “Мы не старались нарочно сделать экономику менее зависимой от экспорта золота, просто истощились ресурсы”, – объясняет профессор экономики Южно-Африканского университета UNISA Филипп Моэр. Теперь южно-африканцы экспортируют кроме металлов и минеральных продуктов автомобили и станки (17,4% всего экспорта), а доля полезных ископаемых уменьшилась, говорит Моэр.
Компании уже готовятся к эпохе сильного рубля. “Выручка конвертируется в рубли, и чем выше курс, тем меньше прибыль, – говорит замгендиректора компании “Татнефть” Азат Ягафаров. – Мы сокращаем эксплуатационные затраты примерно на 10% в год”. Не ждут добра от укрепления рубля и в “Лукойле”, ведь около 80% издержек – рублевые. Лекарство все то же. “Раньше средняя производительность скважины была 8 т в сутки, а теперь удалось поднять ее до 11 т”, – говорит представитель “Лукойла” Геннадий Красовский. Это позволило сократить издержки на добычу с $3 до $2,8 на баррель нефти. “Минимизировать негативные последствия от укрепления рубля мы можем, а полностью их исключить – нет”, – заключает он. А “ЕвроХим” сокращает издержки, расширяя свой бизнес в сфере логистики, ведь “по отдельным товарам расходы на транспортировку могут достигать 30% издержек”, говорит представитель компании Мария Сапунцова.