Ничего наличного
Уточнение “Часть вторая” приделано к пьесе сербской журналистки Биляны Срблянович на том основании, что ее главный персонаж Карл Росман – полный тезка героя Франца Кафки из романа “Америка”. Только не тяните руку к любимой книжной полке: искать параллели и сличать лейтмотивы – пустое дело. Толку-то, что в “Америке” Нины Чусовой, как в “Яндексе”, найдется все? Современный кич давно навострился обдирать классиков как липку. Поэтому, например, главный герой пьесы (Владислав Ветров) обязан кричать “В Москву, в Москву!”, обливаясь слезами над фоткой, подаренной ему русской проституткой Ириной (Елена Плаксина).
Цитата звучала бы зло, когда б конструкция театрального текста была хоть чуть поприхотливее. Но сатира Биляны Срблянович – плоская как ДСП, и сколько цитатных гвоздей туда ни вколоти, никаких дополнительных смыслов на них не навешаешь. Сюжет новой “Америки” построен на внезапном и впрямь почти кафкианском переформатировании топ-менеджера в бомжа, ворующего сосиски в супермаркете. Друзья героя хором демонстрируют аморальность сладкой жизни, особенно после 11 сентября 2001 г. Продавщица из магазина и попрошайка-ветеран из подземки показывают, что перед нами – аллегорический город контрастов.
Нина Чусова, самая изобретательная и веселая из московского режиссерского поколения 30-летних, бодро оформляет контрасты, выводя на мониторы документальные кадры атаки на башни-близнецы, а на сцену – артистов, играющих не то чтобы в фарсовой, а скорее в анекдотической манере, которая подразумевает сюжеты типа “возвращается муж из командировки”. Забавно, кстати, что и тут есть свои градации качества: если мужская часть состава играет в “Америке” отвратительно, то женская – моментами на удивление сносно.
Но как бы то ни было, мимо тещиного дома я без шуток не хожу. “Мне просто необходимо все это кому-то излить”, – заявляет герою вдова его лучшего друга (дело происходит на поминках) – и тут же бросается в туалет.
Разумеется, жанр представления обозначен как “комикс-шоу”, а Нина Чусова рассказывает, что пародирует стандарты рекламы и развлекательных телепрограмм, навязывающих зрителю культ денег и успеха.
Допустим, что Нина Чусова не врет, а искренне заблуждается. Но ее спектакль – это даже не плоская сатира Биляны Срблянович, это не сатира вообще. Ноль рефлексии, абсолютное совпадение объекта пародии и ее субъекта: тошнотворная манера впитана, включена в режиссерский метаболизм Нины Чусовой. Ей просто необходимо все это излить.
Можно, конечно, пошутить, что Чусова, как унтер-офицерская вдова, сама себя высекла. Но вообще-то премьерный спектакль довольно страшная вещь. Даже не важно, верит ли сама Нина Чусова, что критикует господствующий вкус, в то время как занимается его прямым обслуживанием. В любом случае ее изобретательный и жизнерадостный дар достоин сожаления. Но тут уже, видимо, ничего не попишешь. Московскому театральному кичу нужна свежая кровь, не все ж одним Житинкиным питаться.