Электорат запутался
Ни у одной из партий второго эшелона, даже добившихся какого-то успеха на региональных выборах в марте, пока нет перспективы преодолеть 7%-ный барьер на следующих выборах в Госдуму. Такой вывод делают эксперты ВЦИОМ, исходя из результатов опросов, проведенных по итогам первого всеобщего дня голосования. У партий нет своего политического лица, и они не вызывают интереса у большинства россиян. Более 90% опрошенных не смогли назвать фамилии политиков, представляющих эти партии. А те, кто пытался, чаще попадали пальцем в небо. Среди лидеров Партии пенсионеров чаще всего называли Геннадия Семигина (на самом деле лидер “Патриотов России”), вице-премьера Александра Жукова и даже лидера “Единой России” Бориса Грызлова. И лишь 1% опрошенных вспомнили бывшего лидера партии Валерия Гартунга или нынешнего – Игоря Зотова.
Семигину повезло чуть больше: его партийную принадлежность верно определили 2% опрошенных. Попутно в “Патриоты” записывали президента Владимира Путина, губернатора Санкт-Петербурга Валентину Матвиенко и спикера Совета Федерации Сергея Миронова. О том, что он возглавляет Партию жизни, знают 6% опрошенных. Но некоторые записали туда же вице-премьера Дмитрия Медведева. Промышленную партию – так считает по крайней мере 1% опрошенных – возглавляет президент РСПП Аркадий Вольский, председатель правления РАО ЕЭС Анатолий Чубайс или аграрий Николай Харитонов, чью партийность верно определили 4% респондентов.
Фамилии политиков называют просто по ассоциации с курсом, который обозначен в названии партии: если патриот, значит, Путин, объясняет гендиректор ВЦИОМ Валерий Федоров. Малые партии, не представленные в Госдуме и не имеющие доступа к телеэфиру, остаются белым пятном для большинства россиян. Для исследования социологи отобрали партии, которые преодолели проходной барьер хотя бы на одних региональных выборах. Но, по мнению Федорова, успех на региональных выборах пока нельзя проецировать на будущие парламентские. “Местные элиты, которым не удалось интегрироваться в парламентские партии, ищут федеральную крышу и хотят купить франшизу на бренд”, – говорит социолог. На федеральных выборах работают другие законы, подчеркивает Федоров: связь с местными политиками минимальна, начинается состязание федеральных брендов. Но впереди еще полтора года, и не исключено: кому-то из “малышей” удастся закрепить успех.
“В течение последних двух избирательных циклов избиратели больше ориентируются на раскрученные бренды, чем на лидера”, – соглашается замдиректора “Левада-центра” Алексей Гражданкин. Когда начался раскол “Родины”, сторонники партии отдавали явное предпочтение Сергею Глазьеву, но когда “лицом бренда” стал Дмитрий Рогозин, партия сохранила свой электорат, напоминает эксперт. Сами партийцы жалуются на невнимание ТВ. Там “на 90% парламентские партии”, сетует председатель исполкома “Патриотов России” Надежда Корнеева, но “в тех регионах, где мы участвуем в выборах, нас знают лучше”. Через “реальную деятельность партии на местах” намерены повышать рейтинги и в Партии жизни, говорит ее зампред Николай Левичев.
Но главную проблему эксперты видят в том, что политические курсы “малышей” практически ничем не различаются. “Они все ориентированы на потребительскую психологию нашего избирателя”, – резюмирует Юрий Коргунюк из фонда “Индем”. Это, по мнению политолога, провоцирует войну брендов, а чем зацепить избирателя – не столь важно. Есть узнаваемый лидер – хорошо. Нет – можно воспользоваться уже раскрученным персонажем – например, поставить актрису Елену Драпеко во главе регионального списка “Патриотов”.