Разговоры о деньгах

Денежные разногласия

Мэтт Хоффман получает $50 в неделю, подрабатывая в спортивном комплексе в пригороде Кливленда, и считает, что имеет полное право самостоятельно распоряжаться деньгами. “Это мои деньги. Я их заработал и могу делать с ними, что захочу”, – говорит 17-летний Мэтт.

По данным исследовательского центра Мичиганского университета, в США подрабатывают три из четырех старшеклассников. Более половины из них получают, как Мэтт, не менее $50 в неделю. Родители таких детей могут оказаться перед выбором: стоит ли вмешиваться в то, как их чада тратят свои деньги.

Денежный вопрос вызывает наибольшие разногласия между детьми и родителями, уступая лишь спорам о том, как ребенку проводить свободное время, свидетельствуют опросы Мичиганского университета среди подростков. Половина тинейджеров ежегодно говорят исследователям, что расходятся со своими родителями в отношении к деньгам. Для сравнения: споры по поводу того, как дети одеваются, возникают лишь в четверти семей.

Но, несмотря на все трения (а может, как раз из-за них), мало кто из родителей напрямую определяет, как и сколько ребенку тратить из заработанных им денег. Об этом говорят исследования профессора психологии из Temple University Лоренса Стейнберга, автора восьми книг о развитии в подростковом возрасте. Большинство родителей говорят: он эти деньги заработал сам, ему и решать, как их тратить, отмечает Стейнберг.

По крайней мере половину своего заработка Мэтт Хоффман откладывает на колледж, храня деньги на банковском счете. Но так поступают немногие. Две трети старшеклассников, свидетельствуют опросы Мичиганского университета, ничего не сберегают либо откладывают очень мало. Двое из пяти говорят, что тратят большую часть заработанных денег на одежду, электронику и развлечения.

Еще когда Мичиганский университет начал проводить свои исследования в 1982 г., один из участников проекта – Джеральд Бэчман говорил об эффекте “преждевременного богатства”. Подростки могут вполне прилично зарабатывать, но они еще не умеют грамотно распоряжаться деньгами и ограничивать свои расходы. Имея собственные деньги, им гораздо проще купить спиртные напитки, а порой и наркотики, провести ночь вне дома в своей компании; они даже могут накопить на подержанную машину; все это отдаляет их от семьи. Единственное, что изменилось за четверть века, так это то, что “появилось гораздо больше вещей, которые можно купить”, говорит сегодня Бэчман.

Подростки – легкая добыча маркетологов и продавцов, добавляет Стейнберг. По данным исследовательской компании Teenage Research Unlimited, в прошлом году американские подростки потратили $107 млрд собственных денег. “У них много денег, никаких правил, и им по 16–17 лет”, – говорит Стейнберг.

Договоритесь о принципах

Так как же родителям научить детей распоряжаться деньгами и в какой степени они должны влиять на их траты? Эксперты советуют действовать осторожно. Родители и дети должны совместно разработать политику, которая определит, сколько денег подростки будут тратить на себя, сколько отдавать в семейный бюджет, а сколько откладывать, говорит профессор Уильям Доэрти, специалист по семейным и социальным отношениям из Университета Миннесоты. В зависимости от заработка подростки могут самостоятельно оплачивать покупку одежды, мобильный телефон, автостраховку. По мнению Стейнберга, у родителей также должно быть право вето на дорогие покупки “вроде тарахтелки на колесах за $350” – только не надо им злоупотреблять.

Настаивать, чтобы дети откладывали деньги на образование, нелогично, учитывая высокую плату за обучение в университетах, считает Алан Кэздин, директор Детского исследовательского центра при Йельском университете. Но родители должны убедить детей откладывать часть заработка для финансирования какой-нибудь приемлемой по цене покупки. Целью накоплений может быть покупка машины или оплата страховки.

Договориться о принципах расходования денег нужно до того, как ребенок пойдет их зарабатывать; после родители не должны вмешиваться, в крайнем случае – напоминать об этих базовых принципах, говорят эксперты. “Дети терпеть не могут, когда ими постоянно руководят, указывая на всякую мелочь, – говорит Доэрти. – Они начинают таиться, лгать и мстить”. Принципы должны быть основаны на ценностях семьи, добавляет он. Если вы не хотите, чтобы у вашего ребенка был в комнате телевизор, не нужно запрещать его покупку на том основании, что это слишком дорого. Если ребенок все-таки накопит необходимую сумму или купит подержанный телевизор, обойдя ваш запрет, “ваш родительский авторитет в его глазах упадет”, говорит Доэрти.

Семейные ценности

Хотя дети пререкаются и ссорятся с родителями из-за того, как тратить деньги, в большинстве своем они принимают ценности и принципы родителей. Опросы Мичиганского университета свидетельствуют, что подростки в целом разделяют взгляды родителей по таким вопросам, как потребление алкоголя, поведение на свидании, политика, национальный вопрос, жизненные ценности. Если родители не откладывают на сбережения, не инвестируют, а проматывают деньги, им будет сложно убедить своего отпрыска сохранять часть заработка или хотя бы поставить долгосрочную цель и накопить на ее реализацию.

Родители должны обсуждать с детьми денежные вопросы, настаивает Кэздин. Если в этом удастся найти общий язык, им будет проще разговаривать и на другие непростые темы (наркотики, секс), в которых влияние сверстников на подростка зачастую гораздо сильнее, чем родителей. “Благодаря таким обсуждениям вы включаетесь в жизнь ребенка” и деньги – лучшая тема для них, утверждает Кэздин.

Джеффри Фик, одноклассник Мэтта Хоффмана, говорит, что “достиг взаимной договоренности” с родителями относительно своего заработка ($7 в час) на практике в отделении Красного Креста в Кливленде. Половину денег он откладывает на сбережения, из оставшихся оплачивает страховку за машину и покупает одежду и лишь изредка позволяет себе дорогие покупки: последний раз это был мяч для боулинга за $200. По его словам, обсуждение принципов расходования денег с родителями прошло спокойно. “Они знают, что я буду сберегать часть средств. Они мне доверяют”, – говорит Джеффри. (WSJ, 27.03.2006, Михаил Оверченко)