НА ВОЗДУХЕ: Кладов им не надо

С одной стороны, “послание из прошлого” на месте строительства может добавить шарма объекту в глазах покупателя и дает повод для PR-акции, с другой – археология может обременить, затормозить или уничтожить проект зачастую не менее эффективно, чем Росприроднадзор. Поэтому, как выразился один из участников рынка недвижимости столицы, при малейшей возможности застройщик постарается факт такой находки скрыть. Устное и анонимное риэлторское предание сохранило немало примеров того, как “мелочь распихали по карманам, вазу поставили в бытовке, горшок закопали обратно и продолжили стройку”.

Археологи называют подобное поведение недопустимым и наказуемым. Однако признают, что немало свидетельств старины глубокой безвозвратно утрачено в процессе безудержной застройки Москвы и Подмосковья. Согласно закону РФ от 25 июня 2002 г. № 73-ФЗ “Об объектах культурного наследия...” они ведут фактически спасательные работы, которые в прежней версии именовались охранными.

Все не случайно

“Случайные” находки в Москве и Московской области практически невозможны – о необходимости проведения археологических изысканий, как правило, становится известно еще до начала работ на площадке. Но если все-таки при разработке участка нечто ценное из земли выкопали, это форс-мажор для застройщика, говорит вице-президент ГК “Конти” Вячеслав Тимербулатов.

Главный археолог Москвы профессор Александр Векслер говорит, что культурный слой в центре Москвы, в пределах Камер-Коллежского Вала (это 12% территории столицы), имеет статус памятника археологии федерального значения. Поэтому, отмечает Виктор Козлов, коммерческий директор “Авгур Эстейт”, “археологические риски застройщика, ведущего строительство в исторической части Москвы, высоки”. Однако схемы археологического зонирования, на которых отмечены участки с мощным культурным слоем, требующие внимания археологов, составлены для всей территории города, ведь за века в пределы Москвы вошли исторические села, монастыри, феодальные усадьбы, города, поясняет Векслер. По его словам, находка может быть неожиданно богатой или менее ценной, но в том, что в данном месте нечто будет обнаружено, археологи уверены, о чем инвесторы обязательно предупреждены.

В Москве, подтверждает Александр Гордон, начальник технического отдела компании “КВ Инжиниринг”, все исторические зоны известны, задокументированы, пронумерованы. И если участок находится в сфере интересов “Москомнаследия”, застройщик должен заказать археологическую экспертизу до того, как начнет строить.

“Конечно, могут быть и сюрпризы. Но мы стараемся, чтобы сюрпризы были подготовленными. Например, при раскопках в атриуме Старого Гостиного двора – их необходимость была несомненной – на глубине более 6 м был найден сгоревший сруб, а в нем в погребе кувшины с монетами, самый большой клад в России! 95 500 монет русской чеканки (для сравнения: в фондах Исторического музея находится 70 000 подобных монет), сосуды лучших мастеров Москвы, Лондона, Гамбурга. Такой богатой находки мы не предвидели”, – рассказывает Векслер.

Александр Гордон принимал участие в реконструкции Гостиного двора 10 лет назад, и, по его словам, обнаруженных там богатств с лихвой хватило, чтобы окупить все работы. Археологи наблюдали за ходом работ, заранее ожидая что-то найти, ведь это одно из самых близких к Кремлю мест, этот район много раз подвергался нападениям, во время которых ценности старались спрятать, здесь было много пожаров. Не исключена вероятность того, что в любом месте в Москве можно найти клад, добавляет Гордон. Например, при строительстве спорткомплекса “Олимпийский” в 1980 г. нашли золотой слиток.

В Подмосковье также довольно много различных археологических памятников, особенно вдоль рек, отмечает Владимир Яхонтов, замдиректора управления загородной недвижимости компании “Миэль-Недвижимость”. Просто они разбросаны по более обширной территории. “Топографические планы местности составляются с учетом различных архивных документов, поэтому информация о том, что строительство начинается на территории, обладающей признаками объекта культурного наследия, застройщику доступна”, – говорит Тимербулатов.

А Тимур Сайфутдинов, замгендиректора компании “Терра-Недвижимость”, уточняет: если на участке земли, где планируется застройка, есть особо ценные исторические памятники и власти об этом знают, то купить такую землю застройщик просто не сможет.

Анонимно в компаниях говорят, что у областных властей не хватает денег вести раскопки, хотя места нахождения селищ и курганов известны. Но как только на участке с богатым историческим потенциалом появляется инвестор, археологи тут как тут, и застройщику для собственного спокойствия проще сотрудничать с ними (оплатить раскопки).

Алексей Алексеев, региональный археолог Министерства культуры Московской области, в силу профессиональных интересов курирует Истринский, Воскресенский, Ногинский районы, кроме того, в сферу его научных интересов входят Коломенский район, Бородино. Алексеев описывает признаки того, что на участке могут быть предметы из прошлого: участок – не плоская площадка, еще лучше – на склоне, рядом источник воды, река или озеро, красивая панорама. То есть предки руководствовались при выборе места для поселения вполне современными критериями, что повышает риски застройщиков. Поселения разных типов встречаются по оврагам или на мысе между оврагом и рекой – естественные рубежи обороны обеспечивали безопасность. Такие древние сооружения, как курганы, валы, часто видны без всяких раскопок. И скорее всего в радиусе от 10 м до 1 км от кургана будет поселение XII в. Территория памятника может быть совсем небольшой или занимать несколько десятков гектаров.

По словам Алексеева, академические раскопки ведутся при наличии финансирования и нельзя сказать, что это масштабные работы. В Подмосковье количество известных памятников возрастает, археологи постоянно ведут мониторинг, но еще не найденных тысячи.

Индустриальная археология

В Москве, по словам Александра Векслера, археология является частью технологии проектирования и строительства. “Вы думаете, что археологи приходят на стройку с щеточками лишь после того, как дядя Федя по доброте душевной сообщил о том, что ковш экскаватора зацепил горсть черепков? Это не так. Работы, необходимые для спасения тех исторических предметов, сокровищ материальной культуры, которые таит земля Москвы, – это часть строительной индустрии”, – говорит он. Слой “техногена” (асфальт, бетон, кирпич, напластования XX в.) вскрывают экскаваторами, только добравшись до культурного слоя, археологи вооружаются щеточками.

“Когда мы копали Манежную площадь, раздавались возмущенные голоса, дескать, можно ли копать Манежную площадь экскаватором?! Можно и даже необходимо, – утверждает Александр Векслер. – Там, где сейчас Манежная площадь, был городской квартал, который снесли по сталинской реконструкции, не стали разбирать подвалы, их просто засыпали. А потом на этом месте регулярно возобновлялся асфальт. Нужно было разбить асфальт – тут без техники не обойтись – и аккуратно разобрать напластования, извлечь все находки, собрать всю керамику, задокументировать”.

О том, как действуют в зонах, имеющих историческое значение, Александр Векслер рассказал на примере планируемых работ по сносу гостиницы “Россия” в Зарядье. Здесь, на берегу Москвы-реки, формировалось ядро раннего города. “Как только было принято решение о сносе гостиницы “Россия”, мы начали разрабатывать так называемый историко-археологический опорный план, – рассказывает главный археолог столицы, демонстрируя два пухлых тома, содержащих все, что известно об этом значимом для Москвы месте: архивные документы, иллюстрации. – Это делается на стадии подготовки технико-экономического обоснования проекта. Как только инвестором принимается решение, на стадии рабочего проекта разрабатывается Проект организации археологических работ (ПОАР), который содержит методики проведения раскопок, привлечения рабочей силы, использования техники, размещения археологов, организации мест складирования, он же содержит и сметные расчеты. Наличие такой документации сокращает стоимость археологических работ в 15 раз благодаря тому, что все делается рационально”.

Далее в соответствии с ПОАР будет получен ордер на проведение археологических работ, для этого необходимо, чтобы все городские службы дали добро, продолжает Векслер описание схемы будущих действий археологов на реконструкции “России”. Вычленяются те фрагменты культурного слоя, которые сохранились на этом участке (по краям площадки, занимаемой “Россией”, по берегу Москвы-реки, ближе к Китайгородской стене). Там, где были глубочайшие фундаменты гостиницы или проложен магистральный коллектор, копать не имеет смысла. Закончив раскопки, археологи сдают по акту строителям это место. Если все находки из земли извлечены, можно строить.

По словам Векслера, за 17 лет своей деятельности археологическое подразделение (сейчас – Управление контроля за сохранением и использованием объектов археологического наследия “Москомнаследия”) разработало свыше 1000 документов практически на все котлованы в центре Москвы и других зонах, значимых с точки зрения археологии.

Копать, не строить

“До начала проектирования девелопер заказывает справку, в которой отражаются известные исторические факты и история развития территории. Исходя из архивных данных делаются первичные выводы о возможностях нахождения в данной зоне исторически важных памятников, – описывает схему взаимодействия с археологами уже с точки зрения девелопера Виктор Козлов. – Дальнейшее историко-археологическое изучение территории происходит во время подготовки площадки к строительству. На этом этапе заключается договор с археологической организацией, рекомендованной Главным управлением охраны памятников г. Москвы и имеющей соответствующую лицензию. Все земляные работы в пределах культурного слоя проводятся только в присутствии специалистов-археологов”.

Если археолог даже только наблюдает за работами, в исторических районах это тоже дает эффект, уточняет Векслер. Например, в феврале этого года, когда строился фонтан у Третьяковской галереи, наблюдатель увидел, что под техногенным слоем открылся погребок, в погребке – небольшой сруб, в срубе – сундучок, в сундучке – кольчуга и шлем. “В этом месте жили стрельцы. В погребе один из них оставил воинское облачение, потом был пожар, погребок завалило, позже на этом месте шло строительство, и культурный слой изрядно перекопан, но погребок остался”, – поясняет археолог.

Схожие описания правил взаимодействия с археологами дают и в девелоперских компаниях, работающих на загородном рынке Подмосковья.

“На этапе выбора земельного участка под заявленные цели одним из обязательных согласований, которые проходит компания-застройщик в процессе изменения вида использования земли, является получение заключения археологов из Министерства культуры Московской области. Для получения соответствующего разрешения на местности проводятся раскопки”, – рассказывает генеральный директор УК инвестиционно-строительного холдинга Rodex Group Евгений Родионов.

Если на исследуемой территории археологических памятников и памятников культурного наследия не выявлено, компания-застройщик получает соответствующий отчет от управления по надзору за памятниками историко-культурного наследия Минкультуры. В противном случае министерство вправе наложить определенные обременения, например выделить участок из общего кадастра. “В этом случае на месте нахождения памятников строить запрещается. В лучшем случае контрольные органы могут обязать застройщика перенести памятник или же провести его всестороннее исследование с последующим изъятием ценных элементов”, – поясняет Родионов.

“После того как археологическая экспедиция выкапывает и вывозит на хранение и изучение все обнаруженные исторические ценности, можно считать, что археологического объекта уже не существует, на его месте ведется строительство”, – говорит Владимир Яхонтов. Однако если находка уникальна, то занимаемый ею участок отторгается вместе с охранной зоной, говорит Алексеев. По его мнению, проще и лучше для памятника его раскопать, так информация о находке по крайней мере сохранится в архиве, а застройщик получит возможность реализовать проект.

Историко-культурную экспертизу до проведения строительных работ инвестор оплачивает самостоятельно, напоминает Оксана Гончарова, юрисконсульт “Русского дома недвижимости”. Случается так, что в процессе проведения экспертизы ничего ценного не нашли, а когда начали строительство, “черепки” все-таки обнаружились. “Застройщик обязан приостановить все работы и проинформировать уполномоченный орган в области охраны объектов культурного наследия. Строительные работы могут быть восстановлены только с письменного разрешения упомянутого органа”, – говорит Гончарова.

Оксана Гончарова также сообщила, что на месте выявления объекта культурного наследия устанавливается особый режим использования земель – ограничение хозяйственной деятельности и запрещение строительства. Кроме того, застройщик несет бремя по охране и содержанию объекта. Он имеет право на компенсацию произведенных им затрат по сохранению этого объекта (при условии выполнения работ по сохранности в соответствии с федеральным законом об объектах культурного наследия народов РФ от 25 июня 2002 г.).

Время и деньги

“Если вы получаете постановление, в котором сказано, что на принадлежащем вам участке нужно до начала работ провести археологические раскопки, это значит конец проекту. Плакали денежки инвестора”, – считает Александр Гордон. Иногда, по его словам, застройщику предписывают 2–3–5 м в зависимости от культурного слоя снимать вручную под контролем археологов. Многие участники рынка либо отказываются говорить на “опасную тему”, либо рисуют несколько менее мрачную картину.

“Если будет найден крупный исторический памятник, застройщику предстоит чуть больше работы. Но и такие объекты без труда переносятся на другое место, примеры тому есть, – говорит Владимир Яхонтов. – В Москве, когда строили площадь Белорусского вокзала, перенесли Триумфальную арку на Кутузовский проспект”.

Для исторически значимой территории в Москве применяют в том числе так называемую методику экспресс-раскопок. “Мы договариваемся со строителями, как правило, у нас отношения нормальные, они на время – на несколько дней – переходят на другой объект, мы за эти дни выбираем старый погреб, колодец – и стройка продолжается”, – описывает Векслер. Если застройщик не согласен договориться “по-хорошему”, то по закону строительные работы могут быть приостановлены, копия предписания о приостановке работ идет в прокуратуру.

Стройку, по словам Оксаны Гончаровой, могут остановить и навсегда, если на участке обнаружены ценные экземпляры, которые по каким-либо причинам невозможно извлечь из земли (например, стоянку древнего человека и т. п.).

Александр Векслер рассказал, что станцию метро в Митине ухитрились запроектировать точно на месте древнего городища. Был скандал, и метро перенесли. “Мы провели совместно с коллегами из Института археологии тотальное обследование всей территории под застройку в Митине. Было поставлено под охрану 33 памятника археологии – курганы, городища, селища. Некоторые из них можно было копать и освобождать территорию, два городища надо было сохранять. Например, территория каньона по течению речки Барышихи была сохранена как историко-археологический ландшафт, и там будет историко-археологический ландшафтный парк (его проектирует “Моспроект-3”), чему жители Митина рады, – говорит Векслер. – Из-за недостатка финансирования проект развивается медленно, но участок не застраивается, хотя на эту территорию постоянно посягают инвесторы. Мы не даем согласования”. По мнению археолога, крайне важно иметь в городе незастроенные места, где можно видеть древности.

Однако риск отрыть в московском регионе вторую Трою все же минимален. По данным Вячеслава Тимербулатова, на раскопки площади в 100 кв. м требуется около двух недель. “В центре Москвы все раскопки производятся стахановскими методами”, – отмечает Филипп Третьяков, директор департамента маркетинга и рекламы компании Paul’s Yard.

Тимур Сайфутдинов говорит, что в Подмосковье, как правило, археологическая экспедиция парализует строительные работы на небольшом участке поселка, что не сказывается на темпах возведениях коттеджей: “В любом случае при строительстве всегда возможны отклонения от графика на 1–2 недели, поэтому о сверхзадержках по времени девелоперов говорить не приходится. Как правило, речь идет о небольших находках, прецедентов обнаружения крупных объектов пока не было, и паузы в строительстве достигают максимум 3–4 дней, а речь идет лишь об ограниченном участке поселка”.

Но помимо временных издержек застройщик несет материальные затраты. “Стоимость работ варьируется в зависимости от сложности и длительности раскопок. Тем не менее в большинстве случаев цена не превышает $20–40 за 1 кв. м. Также девелопером оплачивается “кабинетное” исследование материалов”, – говорит Сайфутдинов. И хотя Дмитрий Попов, руководитель аналитического отдела компании “Новая площадь”, говорит, что “стоимость произведенных археологами работ – вопрос из области случайных чисел”, археологи утверждают, что все расценки содержатся в СНиПах на строительство и реставрацию. Для Москвы это не слишком много – не более 1–1,5% от стоимости проекта, говорит Векслер.

Правда, учитывая, что стоимость крупного проекта может достигать иногда и $100 млн, “лишние” $1–1,5 млн застройщикам вряд ли покажутся мелочью.

По словам Яхонтова, археологические работы, которые оплачивает застройщик коттеджного поселка в Подмосковье, дабы ускорить проведение необходимых охранных мероприятий на своем участке, не сильно удорожают проект. Как правило, речь идет о сумме от $5000 до $40 000.

Александр Векслер тем не менее привел несколько примеров, когда необходимость дополнительных затрат из-за археологии отпугивает инвесторов. Например, на Хохловской площади в Москве планируется построить подземный паркинг, но через площадь проходит стена Белого города – крупнейшая из каменных стен России. И застройщику придется это учитывать. По мнению Векслера, хороший архитектор может разработать проект, который позволит сохранить памятник без особого ущерба для рентабельности, но пока на участке сменилось уже не меньше пяти инвесторов. Долго ждал инвесторов участок между Софийской набережной, Болотным островом и Каменным мостом – по мнению Векслера, по той же причине. “Но как иначе? Инвестор хочет построить большой офисно-жилой комплекс напротив Кремля, а тратить на раскопки денег не хочет! Тогда строй в Южном Бутове”, – говорит он.

“По российскому законодательству финансирование археологических раскопок осуществляется физическими и юридическими лицами, являющимися заказчиками проводимых мероприятий. В то же время застройщики могут рассчитывать на получение субсидии из городского бюджета на проведение археологических раскопок на месте строительства, но только в случае, если это законодательно подтверждено в проектной документации, такого рода дополнительные расходы обычно закладываются еще на стадии проектирования”, – говорит Вячеслав Тимербулатов.

“Лучше ничего не находить, – уверен Гордон. – Или находить в плановом порядке, в запланированные сроки с запланированными расходами и т. д.”.

“В одном из реконструируемых домов в Трубниковском переулке при раскапывании подвала были найдены какие-то аптекарские скляночки и баночки. Самое простое – не обращать на подобные находки внимания, что и сделал девелопер. Ведь не клад на $1 млн нашли. Но если застройщик производит реконструкцию памятника архитектуры, например загородной усадьбы известного деятеля позапрошлого века, то на таких объектах сохраняется каждая найденная баночка и тарелочка, поскольку помимо восстановительных работ зачастую ведется научная деятельность”, – говорит управляющий партнер Nordblom Group Ирина Жарова-Райт.

По ее словам, в Европе похожая ситуация. “Один наш клиент купил в Европе замок XVI в. Оказалось, что недвижимость находится под охраной государства. Сложность была в том, что в доме не было удобств, и владелец решил сделать небольшую пристройку. С огромным трудом он получил разрешение на ее строительство. Рабочие начали копать и нашли предметы утвари IX в. Как законопослушный гражданин, о находке он сообщил в соответствующие органы. Сначала приехала комиссия, потом приехали археологи, и три года владелец наблюдал, как под его окнами работают специально обученные люди с кисточками и лопаточками. В итоге с большими сложностями замок был продан. И он поклялся больше никогда не связываться с памятниками архитектуры”, – рассказывает Жарова-Райт. Она добавила, что сейчас ее компания начинает строительство элитного жилого дома в Черногории, вся территория которой находится под охраной ЮНЕСКО, там любая историческая находка вызывает массу вопросов и проверок. “Я могу только надеяться, что в районе нашей строительной площадки никаких поселений не было, никого не хоронили и клад никто не закапывал. В противном случае на время археологических раскопок приостановятся строительные работы, что недопустимо”, – говорит она.

Зарыть и забыть

“Хотя достаточно часто, роя котлован под фундамент здания, строители натыкаются на артефакты, обычно не слишком ценные, отнюдь не всегда вызываются археологи. Ведь это затягивает процесс строительства, а время – это деньги”, – говорит Дмитрий Борисов, ведущий специалист компании “Контакт – Элитная недвижимость”.

“Здравомыслящие люди отдают себе отчет, что сообщение о находке грозит бюрократическими проволочками, комиссиями и проверками. В худшем случае власти могут признать землю национальным достоянием и заставить владельцев продать участок по кадастровой стоимости, может быть увеличенной на коэффициент. Но даже тогда стоимость будет значительно отличаться от рыночной. Допустим, собственник приобрел участок по $15 000 за сотку, а продавать придется по $150. Выводы напрашиваются сами собой”, – соглашается Тимур Сайфутдинов.

Юрисконсульт Оксана Гончарова говорит, что по закону если владелец земельного участка, в пределах которого располагается объект археологического наследия, умышленно не проинформировал орган в области охраны объектов культурного наследия, то он несет различного рода ответственность (вплоть до уголовной). Однако, считает Филипп Третьяков, при нынешних объемах строительства в Москве и области вряд ли возможно соблюсти досконально все процедуры, и это касается не только археологии. Инвестор старается идти по пути наименьших временных и финансовых затрат. Во всяком случае, по мнению Третьякова, тому, чтобы по-тихому зарыть найденный черепок обратно, ничто не препятствует.

Евгений Иванов, управляющий директор компании “Усадьба”, все же отмечает, что, раз подобные действия идут вразрез с действующим законодательством, это не лучший выход из положения. “Может пострадать репутация компании, поэтому девелоперы предпочитают информировать официальные структуры”, – добавляет Сайфутдинов. А Анатолий Морозов, генеральный директор ЗАО “МИАН-Девелопмент”, напоминает, что и вырыть “по-тихому” что-то ценное не получится, ведь сотрудники Центра археологических исследований сопровождают все работы.

Что отрыли?

В ходе строительства ЖК “Коперник” на Большой Якиманке, вл. 22, были сделаны ценные находки, рассказывает Анатолий Морозов. Все работы по разработке котлована сразу же были приостановлены. “В нашем случае раскопки заняли около четырех месяцев. Решение о приостановке работ принималось Центром археологических исследований Москвы. Стоимость археологических изысканий на Б. Якиманке составила несколько сотен тысяч долларов”, – говорит он. Морозов считает, что подобные меры действительно необходимы, поскольку, к примеру, во время работы на Большой Якиманке археологи получили доказательства того, что стеклодувное ремесло в Москве было освоено на несколько десятилетий ранее, чем они предполагали изначально.

К слову, Александр Векслер надеется, что благодаря раскопкам в Зарядье, возможно, удастся доказать, что Москва не моложе Казани, торжественно справившей благодаря археологам 1000-летие.

Немало находок приносит строителям “золотая миля”. Так, по словам Морозова, во время работ на площадке во 2-м Обыденском переулке была найдена старинная монета, а на глубине нескольких метров – деревянная мостовая. “Практически все застройщики, работающие в Центральном административном округе, при реконструкции или строительстве объектов наталкиваются на разного рода предметы утвари, принадлежавшие предкам”, – резюмирует Ирина Жарова-Райт.

Достоянием общественности стала информация о раскопках древнеславянского селища XIV–XVII вв. “Бели” на месте строительства дачного поселка “Славенка”. По словам Евгения Родионова, о существовании памятника компания узнала в процессе согласования документов на строительство и Министерство культуры после проведения соответствующих исследований территории обязало компанию изъять все ценные элементы и составить соответствующий отчет о проведенной процедуре. Раскопки длились около месяца. Стоили они компании, говорит девелопер, около $30 000.

“В одном из проектов “Миэля” была аналогичная ситуация: на 50 сотках было обнаружено древнее селище. Мы организовали археологическую экспедицию, после этого появилась возможность спокойно строить на этом участке”, – рассказал Владимир Яхонтов.

Посчастливилось найти фрагменты древнего поселения и при строительстве поселка “Павлово”. Алексей Алексеев уточняет, что это селище случайно разрушил в 2003 г. застройщик соседнего поселка, а “Открытые инвестиции” взяли на себя сохранение остатков объекта.

Наталья Силинская, коммерческий директор спортивно-развлекательного парка “Яхрома”, рядом с которым строится клубный поселок “Петровские дали”, рассказала, что на этапе проектирования и строительства поселка застройщик столкнулся со стандартной процедурой – получением заключения Министерства культуры Московской области о том, что осваиваемая территория не относится к охранной зоне. Министерство направило специалистов для проведения исследований. Археологи почти полгода занимались раскопками на территории парка “Яхрома” и поселка “Петровские дали” и в результате действительно нашли предметы, относящиеся к XII–XIII вв., на границах участков, там, где не велось строительство.

“Мы оказывали всяческую помощь археологам (начиная с их размещения в гостиничном комплексе и питания в парке вплоть до выделения рабочих для помощи). Все были увлечены этим процессом, и каждая находка будоражила парк, – говорит Силинская. – В парке была даже экспозиция, которую посещали гости “Яхромы”, сейчас о результатах раскопок свидетельствует фотовыставка”.

На что годятся черепки

По словам Алексеева, хотя застройщик “Славенки” поначалу не пришел в восторг от того, что придется пережидать и оплачивать раскопки, впоследствии компания сумела обернуть находку себе в плюс и удлинить историю дачного поселка до времен Ивана Грозного. А некоторые девелоперы даже сокрушаются, что на участке ничего исторического не обнаружено, добавляет он.

Сейчас в Rodex Group уверены, что наличие древнего славянского поселения на месте “Славенки” вызвало дополнительный интерес клиентов. “Приятно жить в месте, овеянном историей”, – говорит Евгений Родионов. В данном случае факт раскопок использован для маркетинговой кампании, витрину с находками демонстрировали на презентации поселка, и общественные зоны оформлены в стиле “русской старины”.

Тимуру Сайфутдинову случаи, когда археологические находки использовались в маркетинговых целях, не известны. В то же время он допускает, что обнаружение предметов, сооружений, принадлежащих к средневековому периоду истории России, и организация на их базе мини-музея могут положительно повлиять на продвижение поселков, концепция которых связана с русской архитектурой.

Но, как правило, на этапе строительства застройщик уже имеет продуманную и утвержденную стратегию продвижения и корректировать ее в связи с историческими находками экономически нецелесообразно, считает Евгений Иванов.

Александр Векслер убежден: археологические находки придают особый шарм месту застройки, если, конечно, умело спроектировать объект. “Результаты археологического исследования при разумном подходе можно представить красиво”, – вторит Алексеев.

Однако Филипп Третьяков сомневается, что можно всерьез говорить о том, чтобы задействовать археологические находки в раскрутке объекта. Кроме того, находка находке рознь. “Например, вполне может оказаться, что на месте строительства в тот или иной отрезок времени был могильник, и, если эта информация станет известна, ее могут использовать конкуренты”, – говорит он. Застройщики больше чумы боятся наткнуться на захоронения. Но, говорит Алексеев, кости из кургана археологи забирают, а легенда может остаться и стать отправной точкой для создания уникального элемента поселка, своего рода аттракциона, но на достоверном историческом материале, что ценно.

“У поселка “Петровские дали” появилась многовековая история, что добавило и без того успешному коммерческому проекту привлекательность. А в парке “Яхрома” появилась интересная фотовыставка, – перечисляет Силинская плюсы находки. – А поскольку деятельность ГК “Конкор” связана и с реставрацией и восстановлением памятников архитектуры и культурного наследия, для нас это вдвойне важно”.