Четверо лучше России
Со вчерашнего дня Moody’s стало оценивать надежность заемщиков по-новому. Теперь, как пояснил “Ведомостям” главный аналитик Moody’s по России Джонатан Шиффер, не только рейтинги отдельных выпусков корпоративных облигаций, но и рейтинги самих компаний-заемщиков могут превышать суверенный. Однако они будут ограничены страновым потолком, добавил он. “Пересмотр методологии объясняется практикой, которую мы наблюдаем последние десятилетия, – продолжает Шиффер. – Раньше дефолт государства почти автоматически влек за собой дефолт компаний. Теперь же если государство отказывается возвращать свои долги, то вероятность того, что оно объявит мораторий на платежи по внешним займам компаний, крайне невысока”.
Правило “суверенного потолка” – атавизм, поддерживает решение Moody’s аналитик инвестбанка “Траст” Михаил Галкин. Уже были случаи, когда компании, несмотря на банкротство своей страны, продолжали исправно рассчитываться с кредиторами. Например, Аргентина, в 2001 г. объявившая дефолт, позволила некоторым компаниям продолжать обслуживать свои займы. Впрочем, Россия в августе 1998 г. одновременно с дефолтом по госбумагам ввела мораторий на обслуживание внешних долгов компаниями и банками.
Пересмотрев методику, Moody’s повысило потолки рейтингов 70 стран, подняв их на 1–5 ступеней. Среди них и Россия. Ее рейтинг Moody’s по-прежнему составляет Ваа2, но российские компании отныне могут рассчитывать на более высокую оценку – вплоть до А2. Это очень высокая планка – всего в пяти шагах от максимально возможного Ааа.
Такой рейтинг имеют два выпуска российских бумаг – еврооблигации Внешторгбанка и Сбербанка. Но на рейтинги банков новшество Moody’s не распространяется – у “Сбера”, ВТБ и еще девяти банков с рейтингом на уровне суверенного он остался прежним. Рейтинги банковских валютных депозитов (главный показатель кредитоспособности банков) гораздо сильнее, чем у остальных заемщиков, зависят от кредитоспособности государства. В последние годы ряд государств, объявлявших дефолт, включая Эквадор, Уругвай и Аргентину, объявляли мораторий на выплату с валютных депозитов. Более того, даже без объявления суверенного дефолта бывали случаи принудительного обмена валюты, как в Корее, или временного замораживания валютных депозитов, как на Украине, отмечают в агентстве. Не изменился и рейтинг “Роснефти”, оставшийся на уровне с российским.
И все же компания с рейтингом А2 у нас теперь есть. Это “Транснефть”, оценку которой Moody’s повысило сразу на три ступени (с Baa2). Такой же рейтинг у Китая, Израиля, Кипра и Ботсваны. “Это еще раз подтвердило высокое доверие, сложившееся в финансовых кругах к самой компании, ее менеджерам и консервативной финансовой политике, которое не смог подорвать даже арест наших привилегированных акций”, – говорит вице-президент “Транснефти” Сергей Григорьев, подчеркивая, что на решение агентства не повлиял арест привилегированных акций компании.
Moody’s также повысило оценку еще трех госкомпаний – “Газпрома”, РЖД и “Совкомфлота”, но не так сильно, как “Транснефти”. На одну ступень ниже нее оказалась РЖД – А3, а “Газпром” и “Совкомфлот” – на две, Baa1. Оба стоят теперь на одну ступень выше России.
Впрочем, новые оценки вряд ли принесут компаниям ощутимую пользу. Инвесторы, покупая российские долги, на рейтинг практически не смотрят, отмечает Галкин, тем более сейчас, когда мировые процентные ставки растут и конъюнктура оставляет желать лучшего. Сейчас, по данным агентства CBonds, на рынке обращаются 12 выпусков еврооблигаций “Газпрома” на общую сумму более $13 млрд и еще пять – на 30 млрд руб. У РЖД есть только внутренние займы – три выпуска на 30 млрд руб. Ни “Транснефть”, ни “Совкомфлот” до сих пор не выходили на публичный рынок.