Я б в опоссумы пошел
Сам по себе мультфильм, сделанный режиссерами Тимом Джонсоном и Кэри Киркпатриком в жанре “борьба бобра со злом”, довольно симпатичен. Зло, разумеется, люди, а за бобра сойдет разная лесная мелочь: пара опоссумов, семейство дикобразов, белка, скунс и не вполне лесная рассудительная черепаха. Очухавшись после зимней спячки, они обнаруживают, что посреди леса выстроен коттеджный поселок. Воришка-енот, задолжавший запас провизии медведю, обольщает простодушных грызунов чипсами и планирует дерзкое ограбление коттеджа с самой хитроумной системой охраны. Но к финалу, естественно, обретает не столько еду, сколько понятие о ценностях семьи и дружбы.
Сценарий, основанный на комиксах Майкла Фрая и Ти Льюиса, сбалансирован не хуже “Педи-гри” или “Кити-кэта”: поучение и развлечение грамотно уравновешены, приправлены сатирой (базовая шутка енота про людей: “Мы едим для того, чтобы жить, а они живут для того, чтобы есть”) и отлакированы жанрово-цитатной игрой, которая успешно превратилась из потехи киноманов в стандартный элемент всех хорошо просчитанных блокбастеров, в том числе и анимационных (здесь одним из пионеров был “Шрек”, выпущенный той же студией Dream
Works). Желающие могут, к примеру, погадать, какие из известных киноограблений цитируются в сцене атаки на коттедж, а ударную пародийную цитату из “Матрицы” опознают даже те, кто в кино ходит раз в году. Ну и детишкам кое-что на радость: скунсы, как нетрудно догадаться, животные крайне забавные.
Оторопь берет лишь при мысли о том, сколько сил, средств и технического гения вложено в эту милую трехмерную затею.
С ходу даже не сообразишь, что больше поражает в толстенном пресс-релизе – то ли вдохновенные строки о том, как голливудские звезды вживались в непростые характеры опоссумов и белок, то ли описание адски сложной процедуры компьютерного рисования меха, – представив хоть на секунду, какая армия специалистов трудилась над движением всех этих иголок и шерстинок, можно лишиться сна и аппетита.
В этот же чудовищный зазор между производственной мощью и приятным глазу, но не особенно затейливым результатом угодил и Брюс Уиллис. За последние пару-тройку лет можно было бы и привыкнуть к тому, что мегазвезды озвучивают компьютерную анимацию, но тут российские прокатчики нанесли удар ниже пояса – зазвали Уиллиса в Москву.
Стоило несколько раз спасти мир, сыграть у Квентина Тарантино и Терри Гиллиама, в конце концов, изменить сам жанр боевика одной своей фирменной ухмылкой, чтобы приехать рекламировать енота в страну, где за кадром все равно будет звучать чужой голос.
Не то чтобы так проходила слава земная, но сказать, что на наших глазах прощальным костром догорает эпоха, все же позвольте.
Не знаю, как в Америке или в Европе, но у нас-то Брюс Уиллис был точно главным героем беспокойных 90-х, олицетворением не столько даже кулачного права свободы, сколько философической иронии среди всеобщего хаоса. И потому в его нынешней рекламной миссии есть что-то почти унизительное – не для артиста, который держался в Москве молодцом (работа как работа), а для зрителей, в чьих головах “Крепкий орешек” засел так же прочно, как расстрел Белого дома или августовский дефолт 1998-го.
Дело тут не в глупой ностальгии, а в таком же, быть может, глупом чувстве, что Уиллис и впрямь был последний герой в бескомпромиссно-романтическом смысле этого слова. К приезду артиста по телевизору прокрутили гиллиамовские “Двенадцать обезьян”, в которых Брюс Уиллис сыграл неожиданно трагическую роль – и одну из лучших в своей карьере. Как раз в этом фильме ему не удалось спасти мир. Предполагать, что отличный фильм был выбран с таким иезуитским умыслом, было бы странно, но выбор этот все же отдает каким-то грустным символизмом. Потому что теперь за спасение мира отвечают другие люди. И ладно бы люди.
Еноты.