Желание жить красиво
Новая выставка Исторического по составу обычная – на ней посетители увидят то, что и ожидают найти в этом музее: старые портреты, мебель, которой пользовались лет двести назад, ношенные придворными дамами и зажиточными крестьянами костюмы, серебряную посуду, богатые ткани. Все эти очень красивые и хорошо отреставрированные экспонаты расставлены группами, имитирующими пространство русской избы или кабинета вельможи. Рассматривать экспозицию приятно – всегда интересно узнать, как люди жили до нас, и убедиться, что русские умели делать это красиво.
Задача выставки – показать красоту именно отечественного быта, так что вещи на ней в основном отечественного производства конца XVII – XIX века. Одни рассказывают о русском народном быте, другие – о дворянском, ориентированном на западную моду. Все начинается с фрагментов деревянного декора избы с искусно вырезанными радостными русалками и удивленными львами и кончается парадным костюмом и бальным платьем, в которых два века назад выходили в свет богатые дворяне. Причем обе бытовые культуры, представленные выставкой, свидетельствуют не столько о независимом, параллельном существовании, сколько о национальном единстве.
Женские крестьянские головные уборы – куруны, кички и кокошники, расшитые речным жемчугом и стекляшками, смотрятся так же богато, как и расшитые золотой нитью бархатные наряды придворных. А резные и инкрустированные ларцы и бюро, произведенные в Архангельской губернии из мамонтовой и моржовой кости, показывают, как европейская мода влияла на народный промысел и в результате возникали уникальные, с большим вкусом и чувством формы сделанные вещи.
Под выставку “Красота повседневности” отдан большой выставочный зал музея, но и он мал для того, чтобы раскрыть такую выигрышную тему. Хорошо было бы начать экспозицию с допетровской Руси, со времен нарышкинского барокко, когда западные и восточные влияния не заглушали национального своеобразия русского бытового дизайна, пристрастия к нежным и веселым краскам, изящным цветочным орнаментам и строго дозированной, гармонизированной пышности. А закончить можно было бы предреволюционным временем, когда неорусский стиль и национальный романтизм сполна проявились в бытовых вещах. Например, в серебряных изделиях фирм Хлебникова, Сизикова, Овчинникова.
Но тогда выставка должна была бы быть огромной, собранной стараниями нескольких музеев. Что трудно, конечно, сделать, но возможно и хочется. Потому что такая выставка наглядно доказывала бы, насколько склонность к богатству, многоцветию, сложности и позитивности заложена в русском человеке генетически (без этого наши долгие бесцветные зимы невозможно пережить). Как чужды ему минимализм и бытовая аскеза. И что все разговоры о русском логоцентризме, отсутствии пластического чутья и чувства формы – досужие вымыслы.