ГЛОБАЛИСТ: Сказки двух народов
Британцы всегда гордились своим превосходством над иностранцами. В этом они похожи на китайцев. Чувство превосходства усиливалось тем, что англичане, в отличие от французов, избежали революции, зато помогли победить Наполеона и создали империю. Они гордились своей конституцией с ее балансом ограничений и свобод, практичной логикой, принесшей им индустриальную революцию, “английским характером” с его смесью ума и эмоциональности, мужества и мягкости. “Только смелый и мудрый народ мог сделать это небольшое государство великим”, – писал в XIX в. американский поэт Ральф Уолдо Эмерсон.
Все, что было в стране плохого, пришло, как верили британцы, с континента – от французов с их абстрактным мышлением и вычурными манерами, от немцев с их деловитостью и отсутствием чувства юмора, от итальянцев с их хвастливой театральностью. Русские дали свой повод для неприязни: intelligentsia, как выразился британский премьер-министр Стэнли Болдуин, “весьма уродливое слово для весьма уродливого явления”. Британцы думали, что миру было бы только лучше, если бы большая его часть управлялась ими.
Русские мыслили совершенно наоборот. Со времен Петра Великого, как пишет Кристин Сазерленд, “русские испытывали непреодолимую тягу к западному стилю, западной одежде, западным книгам и западной изысканности”. Они стремились быть похожими на британцев по характеру, на французов – по манерам, на немцев – по деловитости. В пьесе Грибоедова “Горе от ума” Чацкий рассказывает о французике из Бордо, который отправился просвещать варваров-русских, но по прибытии не встретил “ни звука русского, ни русского лица”, только множество русских, претендующих на то, чтобы быть французами. Это вызывает его знаменитую вспышку гнева: “Чтоб истребил Господь нечистый этот дух пустого, рабского, слепого подражанья”.
Сегодня положение дел меняется. Британцы, утратив прочное чувство национальной самоидентификации, стали на путь “пустого, рабского, слепого подражанья”. В 1980-х гг. Маргарет Тэтчер решилась на обновление трещащей по швам британской экономики в американском стиле. С тех пор британцы беспорядочно копируют “заграницу” и приспосабливаются к “мультикультурализму”. Вся их индивидуальность выражается лишь в футбольном хулиганстве и ненависти к Европейскому союзу.
Россия при Путине испытывает рост национализма. В качестве примера можно привести возрождение православия (традиционного национального идентификатора), названия лояльных Путину партий (“Единая Россия”, молодежное движение “Наши”, “Родина”), ренационализацию стратегических активов, агрессивный тон внешней политики. Антиамериканизм проявился даже на кинорынке, где очень популярны фильмы, восхваляющие подвиги российских солдат, и экранизации классиков русской литературы.
При этом снижается интерес ко всему заграничному и к тому, что за границей думают о России. Невозможно достать DVD современных российских фильмов вроде “Девятой роты” с английскими субтитрами. Кажется, россиян совсем не заботит мнение окружающих о них.
Британцы заставили чувство собственного превосходства работать по всему миру. Чувство превосходства китайцев работает внутри Китая. Какой путь выберет Россия?