Изобразить на троих

“Изображая жертву” – киноверсия пьесы братьев Пресняковых, уже поставленной Кириллом Серебренниковым в МХТ. Ожидания были связаны с тем, что и режиссер, и драматурги – модные фигуры в театральной среде. К тому же Серебренников заявил, что, несмотря на свои прежние экранные опыты, считает “Изображая жертву” кинодебютом – видимо, в смысле новой точки отсчета.

Сюжет – издевательски перелицованный “Гамлет”: по ночам главному герою является призрак отца с байками о том, как его отравили жена и брат, днем парень изображает жертву в анекдотических следственных экспериментах. Язык у Пресняковых подвешен ловко, а ударный нецензурный монолог следователя о поколении 20–30-летних вообще самое яркое из того, что братья сочинили за свою карьеру. И единственное, что мешает восхищаться обезьяньей драматургической эквилибристикой, – неприятное ощущение, что сами авторы сидят посреди сочиненного сюжета в белых фраках и страшно довольны эффектом, который производит на обалдевшую публику их игрушечный морализм.

Фильм адекватен пьесе и явно лучше спектакля. Во-первых, исчезли глупые шутки для своих – вроде танцевального дуэта мужиков в купальниках и на каблуках. Во-вторых, очень уместна съемка на видео с постоянными крупными планами. Оправданная сюжетом, она позволяет оценить основной плюс режиссуры Серебренникова – умение работать с актерами: виртуозно паясничает играющий главного героя Юрий Чурсин, бесстрашно отрабатывает роль ряженой гейши из суши-бара Лия Ахеджакова, прочие персонажи тоже сыграны на редкость толково.

При всем этом “Изображая жертву” – не кино, а что-то среднее между телеспектаклем, рекламным роликом и фотосессией для глянцевого журнала. Проблема даже не в том, что стремление то и дело переворачивать кадр или снимать эпизод изнутри холодильника выглядит дилетантским пижонством. Дело в каком-то особом устройстве головы, которое не позволяет режиссеру ни на секунду забыть о существовании в мире модных магазинов, глянцевых журналов и светской жизни. Для участников которой все это и снято. Сколько бы Серебренников ни говорил о Ларсе фон Триере, его ближайший сосед в кино – Юрий Грымов.

“Связь” – режиссерский дебют сценаристки и ведущей телепередачи “Школа злословия” Авдотьи Смирновой, которую одинаково уважают и в кино, и в журналистике (отсюда и ожидания). Картина оказалась попыткой сделать типично европейский фильм “про отношения”, но с русскими лицами. Обычные семейные люди за 30, банальный адюльтер. Он (Михаил Пореченков) – бизнесмен из Москвы, она (Анна Михалкова) – рекламный агент из Петербурга. Хорошо то, что история без четких начала и финала: как познакомились – не важно, расстанутся ли – тоже не очень существенно. Оператор Сергей Мачильский чуть переэстетствовал с изображением – картинка зернистая, снято как будто годах в 70-х. Беда, однако, со сценарием. Диалоги для телесериала. Пореченков (в постели): “Жаль, что не разрешено многоженство”. Неужели, думаешь, Михалкова скажет про многомужество? Точно, говорит.

“Эйфория” – первый киноопыт одного из лидеров “новой драмы” Ивана Вырыпаева. Ожидания были подогреты упорными слухами, что именно этот фильм возьмут от России в Венецию. И по всему видно, что автор изо всех сил старался сделать фестивальный фильм на экспорт. Сюжет – любовный треугольник на фоне эпических волжских пейзажей. Хлипкие дощатые дома посреди степи, от хутора до хутора – километров 25, девочке лет пяти дворовый пес откусил палец, и, пока соседи везут ребенка в больницу, мать (Полина Агуреева) сбегает с парнем из дальнего хутора (Максим Ушаков), которого видела на чужой свадьбе. Муж (Михаил Окунев) поджигает дом, берет ружье, бутылку водки, убивает для пробы корову и садится ждать у реки, пока любовники проплывут мимо на лодке.

Вот где диалоги – заслушаешься: “Чё теперь будет?” – “Да ничё не будет”. – “И чё дальше делать?” – “Не знаю”.

Кроме шуток, это едва ли не лучшее, что есть в фильме. Когда, лежа на песке и глядя в необъятное небо, Полина Агуреева вдруг начинает говорить правильным литературным языком, вся сермяжная экзотика осыпается как штукатурка. Забавно, что, получив в распоряжение оператора с камерой, ерничавший на сцене Вырыпаев очень хочет, чтобы в кадре было как можно больше красоты, причем не только в том смысле, чтобы почаще показывать Полину Агурееву крупным планом. Ух, как у нас тут камера над степью летает! А какая классная штука рапид! В результате оператор Андрей Найденов без устали панорамирует русские просторы, а замедленная съемка включается чуть не каждые 10 минут. Эйфорию подхлестывает почти неумолкающий аккордеон за кадром. Но, как ни странно, это довольно эффектное кино, а не растянутый до полного метра видеоклип. Венеция, видимо, ждет.

Рассказ о двух лучших фильмах сочинского конкурса – “Живом” Александра Велединского и “Мне не больно” Алексея Балабанова – оставим до завтра с надеждой, что и жюри оценило их по достоинству.