Кинотерапия

Первыми на балканские конфликты 90-х отозвались в кино сербы между окончанием гражданской войны и началом боевых действий в Косове. Эмир Кустурица в “Подполье” и Горан Паскалевич в “Бочке пороха” пытались посмотреть на еще совсем недавние события немного со стороны и увидеть в них смешение трагедии и фарса, абсурда и ужаса.

Теперь, когда к военной драме Даниса Тановича “Ничья земля” добавилась послевоенная драма Ясмилы Жбанич, вполне можно сказать, что появился боснийский киновзгляд на ту же историю и он существенно отличается. Нам предлагают смотреть не со стороны, а изнутри, глазами людей, покалеченных войной.

Грбавица – это район Сараева, в котором во время осады города шли жестокие бои. В этом районе живет со своей дочкой-подростком Эсма, обыкновенная одинокая женщина, пытающаяся как-то свести концы с концами, – сюжет фильма построен на поисках 200 евро, необходимых, чтобы девочка поехала вместе с классом на экскурсию. Сквозь обыденную жизнь постоянно проступают следы войны. На нее постоянно выходят разговоры. Влюбившийся в Эсму охранник ночного клуба, где она работает официанткой, вспоминает, что видел ее на опознании трупов. Чтобы получить скидку на экскурсию, нужно принести справку о том, что отец погиб или хотя бы служил в армии. И так далее.

Жбанич старается делать так называемое “жизненное” кино, как бы безыскусное, максимально простое, правдивое и психологически точное. Задача картин такого рода – за полтора часа сделать для вас своими чужих людей на экране, чтобы в конце концов вы переживали чужую драму, как собственную. Главная проблема героини “Грбавицы” состоит в том, что ее душевная травма загнана очень глубоко и поэтому остается неизлеченной. Это история про боль, которая рано или поздно все равно прорывается, так что лучше говорить о ней, чтобы она отпустила. Жбанич проводит своеобразный сеанс психологической помощи. По ее замыслу выходит, что и кино – это способ залечить шрамы, оставленные войной.

Фильм Ясмилы Жбанич говорит о вещах простых и очевидных, что его, впрочем, совершенно не портит. Немного, возможно, коробит лишь то, что временами он похож на обвинительный документ, который можно представить в международный трибунал. Так что вполне естественной реакцией на фильм может быть, например, призыв покарать сербских палачей. И отчасти, видимо, это обстоятельство помогло “Грбавице” заработать “Золотого медведя” в Берлине, где социально значимое и политическое кино привечают. Однако это вовсе не отменяет того, что Жбанич сделала талантливое кино.