Не только о G8
Интервью у Путина брали по очереди журналисты четырех телеканалов: французского TF-1, американского NBC, канадского CTV и германского ZDF. Все интервью были приурочены к саммиту, который 15 июля откроется в Санкт-Петербурге, уточняет кремлевский чиновник.
Всех четверых журналистов интересовали вопросы подготовки к саммиту, демократии в России, ситуация в Иране и Северной Корее. Путин ничего нового не рассказал: назвал неприемлемым использование критики для политического давления и рекомендовал участникам урегулирования ситуации вокруг Ирана и КНДР действовать мирными средствами.
По просьбе француза Оливье Раванелло президент впервые прокомментировал сорвавшуюся сделку между “Северсталью” и Arcelor. Путин подчеркнул, что “Северсталь” – “на 100% частная компания”, а отказ Arcelor от слияния с российской компанией в пользу Mittal Steel – “это дело прежде всего акционеров”. Путин уверен, что на имидже России этот скандал не отразится, ведь “речь просто о бизнес-интересах”. Но эксперты убеждены, что президент лукавит. “На протяжении всей сделки Кремль помогал “Северстали”. Это был яркий пример государственного протекционизма, – говорит политолог Дмитрий Орешкин. – Поэтому ущерб был нанесен не только имиджу компании, но и руководству страны”. “Имиджевый урон России был нанесен, – соглашается Алексей Макаркин из Центра политических технологий. – Ведь сделка, которую курировал Кремль, была попыткой продвижения России на один из крупнейших европейских рынков”. Но позиции России на предстоящем саммите конфуз с Arcelor не ослабит, полагает глава наблюдательного совета Bakster group Дмитрий Гусев, так как этот вопрос уже не находится в центре внимания западных СМИ.
Неожиданным оказался ответ президента на просьбу канадского журналиста прокомментировать оппозиционный форум “Другая Россия”. “Я не очень знаю, что это за альтернативный саммит”, – признался Путин, но выразил уверенность, что “делается это, конечно же, в преддверии выборов в Госдуму в конце 2007 г.”. “В Кремле иррационально воспринимают это мероприятие, ведь реальные участники предстоящей кампании, российские политические партии, от участия в этом мероприятии отказались”, – удивляется политолог Борис Макаренко. Цель “Другой России” – отчаянная попытка разыграть тендер на проект оппозиции, полагает гендиректор Центра политической конъюнктуры Константин Симонов.
Во время интервью Путину пришлось ответить и на вопрос о досрочном освобождении Михаила Ходорковского. “В России предусмотрены возможности сокращения сроков, амнистирования”, но в рамках действующего законодательства, отмахнулся Путин. А на традиционный вопрос о продлении полномочий Путин, не скромничая, ответил: “Нельзя связать судьбу такого огромного государства с судьбой одного человека, даже такого, как я”.
Журналисты задавали провокационные вопросы, но информационная открытость все же лучше, чем наоборот, полагает Гусев, хотя и признает, что “в информационной войне Россия все еще в положении оправдывающейся”.