Храмы развлечений


Голубого льва придумал художник-концептуалист Вадим Захаров. У дистанционно управляемого зверя иногда подкашиваются ноги: он заваливается то вперед, то назад, но с пьедестала ему не сойти. Да еще надо читать вслух автобиографию великого авангардиста, простые слова: «Мать брала в стирку белье. Отец был кучером, затем недолго – извозчиком».

Этот шаткий лев – своего рода метафора жизни современного музея, которому все чаще приходится развлекать публику. Конечно, картины Филонова можно смотреть и без спецэффектов вроде синтезатора, переводящего живопись в звуки, но в Русском музее решили, что с синтезатором будет современнее, что ли.

Мир меняется, и музей не может, как сто лет назад, оставаться «храмом искусств», где зрителю отведена роль благоговейного прихожанина. «Просветительские ценности сменились ценностями развлечения, — говорит куратор, главный редактор «Художественного журнала» Виктор Мизиано. —Новая выставочная индустрия —

частный случай общей индустрии развлечений». Открытость и коммуникативность принято считать принципами нашего времени, им подчинилась и музейная жизнь. Экспонаты разрешается трогать руками, а модные видеообъекты можно рассматривать, развалясь на пуфиках, как в кинотеатре.

Зритель может и сам поучаствовать в выставке. Например, на экзпозиции «Мода 60-х», которая сейчас демонстрируется в лондонском Музее Виктории и Альберта, желающие отправляют свои воспоминания и фотографии на сайт музея, самые интересные из них публикуются. Невероятно увлекательны рассказы о кошмарах, которыми делились посетители недавней выставки «Готические кошмары» в галерее «Тейт». Современные музеи вооружаются самыми передовыми технологиями, к оформлению выставок привлекают знаменитых дизайнеров, а к строительству новых зданий – архитекторов-звезд. Музейные экспозиции заимствуют многие приемы из поп-культуры. Судя по всему, такая стратегия популяризации искусства оправдывает себя. Но есть и противники музейных аттракционов, полагающие, что «мишура» отвлекает зрителя от главного –от произведения искусства. «Музеи давно стараются привлечь зрителей такого рода выставочными решениями, – говорит директор московского Института современного искусства Иосиф Бакштейн. – Я отношусь к этому с опаской. Ведь картина –это штучное произведение, а такие выставочные решения могут разрушить целостность восприятия».

Но как быть, например, с записными книжками Леонардо да Винчи – их так соблазнительно выставить на волне шумихи вокруг «Кода да Винчи»? В том же Музее Виктории и Альберта, в котором выставка Леонардо откроется в сентябре, покажут анимационный фильм, где чертежи и почеркушки художника сложатся в законченные проекты.

Причуды архитекторов

Само здание музея может быть аттракционом. Многие парижане до сих пор убеждены, что Центр Помпиду, построенный в 1977 году, изуродовал город, однако именно в этом здании, которое теперь входит в обязательную программу любого туриста, впервые была опробована концепция нового музейного пространства – пронизанного светом, открытого (во всех смыслах – даже инженерные системы жизнеобеспечения не спрятаны, а демонстративно вынесены на фасад) и дружелюбно-коммуникативного (не зря площадь у «Бобура» – один из центров уличного искусства Парижа). В небольшом же городе музей становится не просто достопримечательностью, а символом – как раньше был им городской собор. После грандиозного успеха здания Музея Гуггенхайма в Бильбао ведущие архитекторы мира получают множество музейных заказов. Месяц назад в венецианском палаццо Грасси открылся музей, интерьеры которого спроектировал знаменитый японец Тадао Андо (1).

Но не только художественные музеи могут похвастаться подобными концепциями. В Еврейском музее в Берлине (проект Даниэля Либескинда) страшно и без экспонатов (2). Вереница узких залов и крутых поворотов ведет в темный тупик, и, когда зрители входят в него, за ними с лязгом захлопывается дверь.

Лекция на мобильном

На смену экскурсоводам в музеи приходят высокие технологии. Аудиогид давно стал обычной деталью любого большого музея. Сейчас не обязательно даже брать устройство напрокат: подробную лекцию по музею, записанную известным артистом, можно заказать прямо на мобильный телефон. В компьютерном зале Берлинской картинной галереи можно детально изучить основы композиции, получить исчерпывающую информацию об отдельных произведениях, ознакомиться с биографией художника, с деталями его метода и техники. Направив курсор на тот или иной фрагмент электронного изображения, можно узнать, кто нарисован на картине и что значит для общего замысла именно эта деталь. Некоторые музеи, в том числе и лондонская галерея «Тейт», ставят мониторы у каждого топового экспоната, чтобы посетители, не отходя от шедевра, могли уточнить все интересующие их подробности. А мониторы или плазменные панели давно стали полноправными участниками экспозиций — в этом мог убедиться любой посетитель недавней выставки Нормана Фостера в ГМИИ им. А.С. Пушкина, где можно было увидеть подробнейшие фильмы о постройках архитектора. Внимания заслуживают также сайты многих музеев, содержащие исчерпывающую информацию о выставках и даже снабженные видеогидами.

Главное — придумать

Как заманить публику в музеи старого искусства? Крупных имен-брендов, способных привлечь массовое внимание и попасть в сводки теленовостей, не так много. Да и простое созерцание признанных шедевров не всегда способно удовлетворить современного зрителя. Хоть в амстердамский Музей Ван Гога и так выстраиваются очереди, кураторы все равно стремятся по-новому преподнести его работы. Только что открылась выставка «Японская сессия»: произведения японского декоративно-прикладного искусства, похожие на те, которые Ван Гог мог видеть на выставке в Амстердаме в 1883 году. Картины импрессиониста соседствуют с вазами и ширмами.

Темой большой выставки может стать и одна картина: в Галерее Уффици экспозиция «Разум Леонардо: гений в процессе работы» развернулась вокруг «Благовещения»: на материале документов и дневников показано, как творил художник. В Лувре организовали выставку на вполне академическую тему «Трансформация античных сюжетов во времени»: чего стоила коллекция «издевательств» над Венерой Милосской – одних только вариантов с приделанными руками набралось около сотни. Рядом на большом экране в режиме реального времени демонстрировалось, как в античном зале толпы туристов осаждают саму виновницу торжества – безрукую мраморную богиню.

Бархат для Хичкока

Мало придумать концепцию – большой выставке нужен эффектный дизайн. Особенно популярны игры со светом. Выставка Павла Филонова разворачивается в затемненной анфиладе корпуса Бенуа Русского музея, где свет будет точечно направлен только на картины и рисунки. Хотя таинственности полотнам этого художника не занимать. На прошлогоднем фестивале «Европалия» в Брюсселе большинство выставок русского искусства, сделанных бельгийскими дизайнерами, тоже были погружены в полную темноту, в которой освещенные экспонаты выглядели особо ценными, а зрители время от времени спотыкались в потемках. В свое время Центр Помпиду показывал выставку, посвященную Альфреду Хичкоку и визуальным истокам саспенса в его фильмах. В отдельном темном зале на красных бархатных подушечках под прицельным светом располагались улики преступлений из его фильмов, звучала мрачноватая музыка.

Несколько лет назад Ольга Свиблова на выставке раскладывала фотографии интерьеров Большого театра, как ноты, на пюпитрах.

Приглашенные звезды

В начале 90-х годов Питер Нойвер, директор венского Музея декоративно-прикладного искусства, пошел на радикальный ход: привлек в качестве декораторов этого хранилища буржуазного быта десять современных художников.

В результате что ни зал, то аттракцион. Например, раздел барокко делал американский минималист Дональд Джадд. До сих пор некоторые посетители возмущаются тем, что барочный фарфор помещен в «какой-то холодильник». Зато в полный восторг приводит зал, посвященный венским стульям. Он оформлен Барбарой Блум так, что видны не сами стулья, а их силуэты. Художница Дженни Хольцер пустила свои фирменные «бегущие строки» по стенам зала, посвященного эпохе Бидермейера. Согласитесь, без такого оформления декоративно-прикладное искусство сильно бы проигрывало. Несколько лет назад серия выставок «Современное искусство в нетрадиционном музее» привлекала публику в узкоспециальные музеи Санкт-Петербурга.