Секрет его молодости

Представляющий визит Альфа-банк сумел организовать проход в зал без томительных ожиданий публики в очередях. Начало концерта задержали, смешно сказать, всего на 15 минут. Наконец, техническое обеспечение шоу оказалось первоклассным: звук был отстроен превосходно, не говоря уже о сопровождавшем действо величественном, прямо-таки скрябинского замеса, световом шоу, которому Стинг, как выяснилось, вовсе недаром придавал особое значение при подготовке своего нынешнего Broken Music Tour.

Да и сама концепция этого сравнительно короткого, месячного турне (начавшегося в Лиссабоне и завершающегося в ближайшее воскресенье в Вильнюсе) изначально твердо запрограммирована на триумф, обезоруживающе победоносна.

Турне проводится не в поддержку нового альбома (выход которого у Стинга запланирован на осень), а предлагает верным поклонникам певца, что называется, путешествие “по волнам памяти”. Оно построено на бриллиантовых хитах времен группы Police и последующей сверхуспешной сольной карьеры.

Открывающая концерт заводная Message In A Bottle, раз и навсегда покорившие публику Englishman In New York и Shape Of My Heart, нестареющая Roxanne и, конечно же, Desert Rose, последний из мегахитов, вызвавший наибольший восторг многотысячного зала...

Что еще нужно для счастья?! (Разве что композиция про русских, что “тоже любят своих детей”, да проникновенная баллада о “луне над улицей Бурбон” – но это, наверное, был бы уже некоторый ностальгический перебор.)

Да ради этого можно было с достаточной благосклонностью вытерпеть и 45-минутный сет маловразумительного рокапопса от группы Fiction Plane, фронтменом которой выступает сын Стинга Джо Самнер. Он запомнился не только вокальными особенностями, порой почти неотличимыми от характерных модуляций голоса знаменитого родителя, но и безусловными проблемами по части музыкального слуха. Любого другого из подобных “разогревателей” публика принялась бы дружно прогонять со сцены уже на второй песне, но здесь – сын, дело святое, как не порадеть родному человечку.

Сам герой вечера, приехавший к нам уже в третий за десятилетие раз, успел выучить не одну русскую фразу-восклицание и даже проложил одну из исполненных вещей несколькими узнаваемыми тактами “Калинки-малинки”. Вообще Стинг был как-то по-особому энергетичен, необычайно молодцеват для своих 55 и внутренне подтянут, стопроцентно заряжен на сугубый позитив, вибрации которого, казалось, заполняли весь громадный ангар “Олимпийского”. Да и та мощно объединяющая программу стилистика “белого регги”, извлеченная из “полицейской” молодости, оптимистическая и даже немного бравурная, была выдержана в наилучшем виде, без сбоев и малейших проколов.

И недоставало всему этому празднику вечной молодости и оптимизма какой-то малости. Того надлома или, если хотите, надрыва, хотя бы минимального декадентского привкуса, маняще завораживающего дыхания порока, за который мы, собственно, и любим старый добрый рок.

Но которого, по правде сказать, и невозможно требовать от деятельного поборника защиты живой природы (часть средств от концерта была направлена во Всемирный фонд помощи диким животным), борца за первозданность амазонских лесов, новоявленного адепта тантрического секса (который отнюдь не то же самое, что sex, drags, rock’n’roll) и примерного семьянина.