Охота на туриста

Сюжет очень привычен. Подобных мы видели десятки. Трое юных туристов – две девицы-англичанки и парень из Сиднея – попадают в руки маньяка. Стоило им заехать в дикую местность, как машина сломалась и тут же появился доброволец, предлагающий помощь в ремонте.

В его мастерской обнаружится еще с десяток разнообразных машин, а также полный гараж охотничьих трофеев. Маньяк будет мучить своих жертв. Те попытаются бежать. Кто-то спасется, кто-то нет.

Обычно на азартном гадании, в каком порядке режиссер будет вычитать героев, и держится интерес к таким играм. Подобное развлечение славится пристрастием режиссеров к обильному и циничному кровопусканию на потеху публике. Разница бывает лишь в том, что одни еще как-то пытаются запугать хотя бы подростков, другие же только забавляются. Два самых свежих примера – “Хостел” и “2001 маньяк”.

Но с фильмом Маклина что-то не так. Все идет не совсем, как положено. Первое, что многих в “Волчьей яме” даже раздражает, – едут герои к заданной смертельной точке на карте слишком долго. Бурная вечеринка на пляже, потом еще одна, потом долгая дорога. Явно зреет романтическая интрига. Потом наконец троица приезжает осматривать знаменитый кратер “Волчья яма”, оставшийся после падения метеорита. Долго бродят по окрестностям. Все это снято в простой документальной манере. Такое незатейливое малобюджетное роад-муви. Не зря перед началом фильма Маклин помещал титр: основано на реальных событиях. Он делает все, чтобы картинка на экране казалась хроникальной.

Почти весь фильм никакой резни не происходит. Но отчетливо чувство, что герои обречены. То ли потому, что в придорожном кабаке они наткнулись на австралийских жлобов, натуральных потомков каторжан. То ли потому, что у подножия кратера остановились часы. Ну а когда не завелась машина, включился беспощадный механизм хоррора.

Хоррор у Маклина тоже вышел какой-то не такой, не привычно игровой, разухабистый и забавный. Режиссер не меняет интонации и так же ровно, беспристрастно демонстрирует зверства охотника-любителя, как до того показывал первый поцелуй. В этом фильме нож или пуля входят в плоть как-то непростительно правдоподобно, без киношных красивостей, без звука dolby surround и без потоков бутафорской крови. Некоторые эпизоды могут напомнить страшные видеоказни, которые любят присылать на телевидение террористы. Но Маклин, кажется, снимал кино не просто про убедительного душегуба, вышедшего из ежедневных криминальных хроник. По крайней мере, получилось не совсем про это.

Самым близким “Волчьей яме” по духу фильмом была картина трехлетней давности “Открытое море” Криса Кентиса. В ней супружескую пару, отправившуюся нырять с аквалангами, случайно забыли в море. Они провели в воде несколько дней. Ничего не происходило, не было шторма, акулы не атаковали их поминутно – выжидательно кружили неподалеку. Но с каждым часом становилось ясно, что шансов уцелеть у людей нет, что вертолеты не найдут их, что спасательные катера в последний момент не примчатся. Человек со всеми своими аквалангами, гидрокостюмами и прочей ерундой в открытом море беззащитен, потерян и обречен.

Туристы, видимо, не случайно все чаще становятся жертвами в триллерах. Туризм отрицает непознанное, превращая планету в парк аттракционов. Он лишает ее серьезности и значительности. Современный путешественник, купивший путевку или рванувший на край света дикарем, уверен, что через пару-тройку недель он, загорелый и с полным альбомом фотографий, вернется на работу.

Турист забывает страх перед природой, которая больше не нуждается в познании и воспринимается как супермаркет впечатлений. Он не всегда понимает, что мир вокруг живет не по описанию путеводителя, а по своим законам, которые могут быть довольно дикими.

“Открытое море” и “Волчья яма” утверждают, что это большая ошибка. Что маньяк, например, – это не герой подросткового ужастика. Это охотник, хищник, животное, которое может обитать где угодно. Возможно, он кружит вокруг вас, как акула. И в нужный момент двигатель откажет, телефоны окажутся вне зоны действия сети. И если удалось сбежать от живодера, выбраться из пустыни на шоссе и даже поймать машину, это еще не означает спасения. Привычные приметы цивилизации больше не могут считаться надеждой и опорой. И если Маклину, как три года назад Кентису, удастся убедить вас в этом, то “Волчья яма” станет одним из самых сильных и мрачных ваших киновпечатлений.