Бесслезные признания
Вот уже две недели, как Гюнтер Грасс признался в интервью газете Frankfurter Allgemeine Zeitung в том, что в молодости был солдатом СС. Вот уже две недели шумит европейская пресса, задаваясь вопросами, почему он не сделал этого признания раньше, перестанет ли теперь “совесть германской нации” быть таковой и должен ли Грасс отказаться от Нобелевской премии и почетного гражданства польского города Гданьска – бывшего Данцига, где писатель родился.
Именитому писателю эта шумиха только на руку – его новый автобиографический роман “За чисткой лука”, поступивший в книжные магазины на прошлой неделе, распродается так хорошо, что уже сейчас речь идет о допечатке тиража. Ведь именно в этой книге Грасс обещал раскрыть подробности своего “нацистского прошлого”.
В поисках сенсационных признаний читатель будет долго пробираться через 500-страничный том, пока на 126-й странице не наткнется, наконец, на историю о призыве в СС. “Но довольно отговорок. Многие годы я отказывался признавать это слово, это двойное С. То, что я с идиотской гордостью принимал в юности, после войны мне приходилось скрывать из-за возрастающего стыда. Но груз оставался, и никто не мог его облегчить”. Но это – все.
На самом деле Грасс и прежде, уже не раз, рассказывал и в интервью, и в биографических заметках, как в 15 лет добровольно вступил в “Юнгфольк”, какой восторг испытывал перед идеей тотальной войны, как в 17 лет ушел на войну добровольцем и попал в американский плен. Признавался писатель и в том, что только в плену открыл для себя оборотную сторону войны, увидев фотографии концентрационных лагерей: “Я и представить не мог, что мы, немцы, способны на такое”. Все эти факты есть в любой грассовской биографии, и от того, что Грасс служил не просто в танковых войсках, а в танковых войсках СС, суть их не слишком меняется.
И потому “За чисткой лука” – вовсе не история “возрастающего стыда”. Это попытка встретиться лицом к лицу с собой 17-летним. На этот раз выбрав самого себя как объект покаяния и поругания, Грасс опять призывает немцев задуматься над своей виной, посвящая этому многостраничные лирические отступления.
Читавшие первый роман Грасса – “Жестяной барабан”, наверное, вспомнят эпизод из второй части книги – луковый кабачок. Люди приходили в этот кабачок, чтобы резать лук, лук вызывал слезы, и каждый посетитель мог выплакаться, не стесняясь окружающих. Роман “За чисткой лука” как будто отсылает нас к этой сцене, только луковица в нем – сам Грасс. “Слегка очищенная луковица молодеет. Нарезанная – вызывает слезы. И только очищенная до конца – говорит правду”. В следующем году Гюнтеру Грассу исполнится 80 лет – но только сейчас он решился очистить луковицу до самой сердцевины.
Немецкая критика не раз называла Грасса первым писателем страны. Его хвалили не столько за поэтический язык и образность, сколько за “хорошо выученные уроки истории”. Хотя с построением фабулы у писателя всегда были сложности. Его романы невозможно пересказать – для этого они слишком поэтичны, и во всех автобиографическое “я” обрастает вымыслом, теряется за лирическими образами. Именно поэтому, считали исследователи, Грасс никогда не напишет автобиографию. И, как выяснилось, ошибались.
Впрочем, первые строки автобиографии Гюнтера Грасса тоже начинаются с признания в том, сколь велико искушение спрятаться за третьим лицом, как тяжело вести речь от первого лица. И все же писатель справляется и успешно доводит корабль своей памяти до 1959 г. – года выхода в печать “Жестяного барабана”. Очищает свою судьбу от шелухи вымысла и показывает вещи такими, какими они были, хорошо понимая, что у кого-то это вызовет слезы. Через 65 лет после того, как Грасс разрушил литературу документа, он вернулся к ней, чтобы опять обратить немцев к своему прошлому. А значит, все по-прежнему: его голос остался камертоном исторической и нравственной правды.