Кисло-сладкий соус
В канун открытия международной книжной ярмарки в Пекине, на которой Россия избрана почетным гостем, принято (и приятно) говорить о бурном культурном росте в Китае. С каждым годом растет число издательств, повышается квалификация китайских писателей, популярные музыкальные исполнители берут на себя обязательства отказаться от пения под фонограмму. Все эта информация, впрочем, существует только для внутреннего пользования.
Причин, по которым современную китайскую культуру не очень хорошо знают за рубежом, много, и кажется странным, что нам хоть что-то о ней известно. Начать можно с того, что Китай, Тайвань, Гонконг и китайские диаспоры в Азии полностью удовлетворяют амбиции китайских звезд и аппетиты их промоутеров – на этом гигантском рынке работать намного легче и, главное, дешевле, чем пытаться продвигать свое творчество на снобистском и консервативном Западе. Не нужно забывать, что значительная часть китайских деятелей культуры просто копируют западные оригиналы. Звезды гонконгской поп-музыки «кантопопа» передирают западные мелодии, один из самых востребованный в Голливуде режиссер Джон Ву снимает боевики на национальном материале, но по голливудским лекалам. Продавать на Запад поддельные нематериальные ценности значительно сложнее, чем джинсы и кроссовки.
В Китае приоритет на организацию культурных мероприятий за рубежом традиционно принадлежит госструктурам, которые действуют с присущими им умением и тактом (достаточно вспомнить случаи временного запрета на работу для режиссеров, рискнувших показать свои фильмы на международных конкурсах без разрешения соответствующей чиновной комиссии, – как это случилось с картиной «Летний дворец» Лоу Е на Каннском кинофестивале). Андеграундная китайская тусовка также не имеет никаких шансов на шумный дебют на Западе – художников и писателей никто не бросает в застенки. А значит, отсутствует необходимый для громкого пиара ореол мученичества.
Единственный рецепт в этой ситуации, которому чем дальше, тем чаще следуют в Китае, – адаптация к чужим стандартам и вкусам, которая когда-то помогла китайским ресторанам стать своими для миллионов европейцев и американцев.
Гао Синцзянь, единственный китайский нобелиат по литературе, уже почти двадцать лет живет во Франции. Организатор «прорыва» китайского кино в обычные американские кинотеатры Энг Ли (до триумфа его «Крадущегося дракона» китайские фильмы показывались исключительно в альтернативных кинозалах для продвинутой публики) большую часть жизни живет в США. Церемонию открытия Олимпийских игр 2008 года в Пекине будет ставить один из самых известных китайских режиссеров Чжан Имоу, но в советниках у него Стивен Спилберг и несколько европейцев и австралийцев.
Словом, китайцы открыли общий закон интеграции национальной культуры в мировое пространство. Настоящий успех приходит лишь тогда, когда удается изготовить своего рода «свинину в кисло-сладком соусе» – самое любимое европейцами китайское блюдо, сознательно адаптированное под вкус «длинноносых» едоков.
Параллельно с сознательной, хоть и контролируемой «вестернизацией» своего культурного слоя – приглашение иностранных профессоров, проведение международных симпозиумов, переводы западной литературы, стажировки в любой стране мира – власти предпринимают все более активные усилия по «мейнстримизации» китайской культуры на Западе. Но пока Пекин пребывает в тяжелом имиджевом кризисе – если коротко, то Китай не понимают и боятся. На передовых рубежах – полугосударственный Институт Конфуция, занимающийся пропагандой китайского языка и культуры, первое зарубежное отделение которого было открыто в 2004 году в Сеуле. Сегодня по всему миру работают уже 14 отделений (большинство – в странах Запада), при каждом открыты курсы китайского языка, проводятся семинары и конференции все с той же простой целью: сделать китайскую культуру не только съедобной, но и любимой.