Экуменизм на танцполе
За час до концерта окрестности “Лужников” напоминали полигон военных учений – перегороженные грузовиками улочки Хамовников, стоящие в оцеплении солдаты с валиками плащей за спиной, конная милиция, ОМОН в касках. Приехавших на метро встречали пять кордонов, несколько проверок и личный обыск, после которого зритель мог оставить за спиной все мытарства и заодно весь ажиотаж, предшествовавший концерту.
На танцполе лежали, сидели и стояли люди. Над Большой спортивной ареной туда-сюда величественно проплывал белый дирижабль. В ожидании начала публика на трибунах развлекала себя созданием живой волны – как на футбольных матчах. Тех, кто побоялся обещанной давки и пришел к 19.00, смогли оценить сет диджея Пола Окенфолда и теперь живо его обсуждали. Никакой толпы и никакой паники. Гигантская сцена с подиумом спокойно ждала начала шоу, которое задержалось всего на полчаса.
Концерт начался с небольшого видеовступления, в котором была использована последняя фотосессия Мадонны, сделанная фотографом Стивеном Кляйном. После заставки на сцену спустился гигантский дискотечный шар – символ нынешнего тура Мадонны. Раскрывшись лепестками, он явил обрадованной аудитории героиню вечера, которая выглядела точно так же, как только что на кляйновском видео – в костюме наездницы. На сцену выбежали танцоры. Концерт начался с песни Future Lovers – впрочем, слово “шоу” здесь подходит куда лучше, если понимать под ним единство хореографии, пантомимы, музыки и видео. Проекции шли не только на 20-метровые мониторы по бокам эстрады – экранами служили также две гигантские полусферы, из которых состоял задник сцены. Без них, конечно, зрителям танцпартера было бы сложно разглядеть микроскопическую маленькую фигурку на далекой сцене – но надо признать, что эта фигурка делала все, чтобы даже на таком расстоянии наблюдать за ней было интересно. У Мадонны едва ли не лучшая данс-труппа в мире, однако собственным танцем она дает своим артистам фору. А ведь она еще и поет.
Есть две Мадонны. Одну знают поп-певичкой – по песенкам 80-х, скандальным фотосъемкам и эпатажной хореографии на концертах. Другая появилась в 1998 г., после рождения первого ребенка и вместе с альбомом Ray of Light, заставившего самых ярых ее критиков снять перед ней шляпу, а самых больших снобов – признать в ней большую и взрослую артистку. Увлекшись религией, поп-звезда как будто переосмыслила свой псевдоним и перешла от эпатажа к проповедям – начиная в 1998-м с мантры Shakti\Ashtangi (тогда Чикконе увлекалась индуизмом) и кончая нынешней пластинкой, сквозной идеей которой является этакий гуманистический, “светский” экуменизм. Пусть все религии, расы и народы объединятся на танцполе, говорит название диска Confessions on the Dancefloor. Ей не откажешь в умении играть словами – для тех, кто привык видеть в ней секс-идола, слово сonfessions может означать альковно-романтические признания, для тех же, кто готов признать в ней проповедницу, сonfessions означает именно “конфессии”. На концерте не остались разочарованными ни те ни другие.
Отцентрованная по последнему альбому, программа шоу периодически соскальзывала в старенькое. В начале концерта прозвучала знаменитая Like a Virgin; на гигантском кресте, сделанном из стразов Swarowski, была исполнена скандальная Live To Tell; ближе к концу подряд прозвучали Erotica начала 90-х, La Isla Bonita (1986). И затем сразу – обратно в 90-е – Lucky Star, из которого вылупился финальный хит Hung Up с последнего альбома.
Это были очень плотные два часа – постоянные смены костюмов, избыточная, но отточенная и визуально интересная хореография, великолепная поп-музыка на сцене и осмысленный видеоряд на мониторах. Вот над распятой на блистающем кресте Мадонной появляются лица африканских сирот и их количество – 20 млн. Вот под песню I Love New York появляется лицо американского президента в ряду диктаторов. Вот перед песней Isaac тревожно трубит еврейский рог шофар, а вот сама певица, усевшись на краю сцены, нежным голосом поет баллады, словно отвечая на вопрос, что останется, если вычесть из концерта Мадонны все это светопреставление с хореографией.
Не было только пренебрежительно описанной в анонсах механичной бездушности ее шоу – словно в опровержение случился сеанс общения с публикой, в ходе которого мы услышали об исполнившейся мечте побывать здесь, о нашей демократии и свободе слова, которой нет в Америке (к каждой реплике прибавлялось трогательное o’kay?). “Сколько из вас хотят мира во всем мире?” – спросила певица и предложила всем вместе исполнить ленноновский пацифистский гимн Give Peace a Chance (что и было с грехом пополам проделано).
Для кого-то Мадонна так и осталась рекламным лицом корпораций, торговкой рингтонами и хозяйкой звукозаписывающей компании, а для кого-то оказалась человеком, поделившимся своими несложными, но своевременными мыслями о том, как жить лучше. “Вам удалось исповедаться?” – такая надпись провожала домой улыбающихся зрителей.
Концерт закончился без происшествий. На подходах к арене было задержано 12 православных активистов, устроивших несанкционированный пикет. В 2 км от “Лужников” тоже стояли ограждения и толпились люди: заканчивался молебен, на котором московские верующие провожали мощи Марии Магдалины. Люди в облачении садились в дорогие иномарки. В центре Москвы было спокойно.